Когда петербуржцы позапрошлого века узнали, что в центре города планируется установить небывалый рекорд по срокам строительства многоэтажного дома, это вызвало сенсацию. Здание на углу Садовой и Гороховой улиц возвели всего за полтора месяца.
Обычно это занимало от полугода до нескольких лет. Уже тогда государство строго регулировало этот процесс, и полицмейстерское управление давало на всё про всё не более пяти лет. Если застройщик выбивался из графика, земельный участок отбирали и передавали другому предпринимателю. Поэтому веской причиной долгостроя могла стать только революция или война.
Доходные дома, предназначенные под сдачу постояльцам, становились все более популярным видом бизнеса – около 80% жителей столицы снимали квартиры, комнаты, углы. Старые особняки сносили, а вместо них росли многоквартирные муравейники. Домовладельцы рассчитывали не только обогатиться, но и вписать свое имя в историю архитектуры города, поэтому на берегах Невы буквально началось соревнование. Одни планировали выделиться среди прочих масштабами выстроенных по их заказу дворцов, другие – оригинальным архитектурным решением. «Табачный король России» Василий Жуков из всех вариантов предпочел скорость возведения.
Для этого в 1845 году он нашел юного (и потому крайне смелого) архитектора Николая Гребенка, которому на тот момент было всего 25 лет. Он лишь два года назад закончил Академию художеств и с амбициозным рвением приступил к своей первой самостоятельной работе.
Для осуществления плана потребовалось 800 рабочих-строителей, которые трудились буквально сутками. На Садовой в течение всех 50 дней собирались толпы зевак, в том числе журналисты русских и иностранных газет. Желаемый эффект был достигнут, и фабрикант остался доволен.
Гребенка благодаря этому рекорду получил многочисленную клиентуру и стал одним из самых популярных зодчих середины XIX века, а Жуков в очередной раз подтвердил свой статус везунчика, которому удается все задуманное.
Его судьба и нажитое многомиллионное состояние рождали массу сплетен. В детстве он пас стада и просил милостыню, а уже к 31-ому году добился признания при царском дворе, став самым богатым табачным фабрикантом Российской империи своего времени. О значимости фигуры можно судить по тому, что его портрет вошел в число самых знаменитых русских людей николаевской эпохи на картине Григория Чернецова «Парад по случаю окончания военных действий в Царстве Польском 6 октября 1831 года на Царицыном лугу в Петербурге».
Рассуждая о везении миллионера, историки приводят несколько версий первичного накопления капитала.
По одной из них юноша работал в Петербурге резчиком табака у турка, державшего небольшую фабрику. По какому-то невероятному стечению обстоятельств хозяин пригласил его на смотрины своей невесты, та с первого взгляда влюбилась в Василия и заявила, что если и выйдет замуж, то только за него. Впрочем, турка сей факт не расстроил, более того, на радостях в качестве свадебного подарка он выдал молодоженам 300 рублей, что позволило Жукову открыть собственную лавочку на левом берегу Фонтанки.
По другой версии молодой человек сам выделывал табак и продавал его офицерам. Вероятно, качество курительной смеси было таким высоким, что когда количество желающих ее приобрести превысило возможности начинающего торговца, господа приняли решение «скинуться». Каждый выделил по 100 рублей за создание фабрики Жукова.
Дальнейшему процветанию дела поспособствовал и вовсе сам император Николай I. Однажды на разводе гвардейских караулов он порекомендовал своему брату, заядлому курильщику Михаилу Павловичу, табак фабрики Жукова. Присутствующие поблизости офицеры также решили прислушаться к совету государя. В результате очень быстро продукция бывшего пастуха стала популярной у столичной аристократии.
