Следственный комитет России возбудил по факту загрязнения воды в Каме уголовное дело о нарушении правил обращения экологически опасных веществ и отходов. Предполагаемый виновник ЧП – Березниковский содовый завод. По мнению специалистов Управления Роспотребнадзора по Пермскому краю, химикаты попали в реку из «подошвы обваловки его шламонакопителя», куда сливаются отходы предприятия. Учитывая недавнюю катастрофу под Норильском, можно предположить, что многие отечественные компании уделяют слишком мало внимания научному сопровождению своей производственной деятельности, пытаясь сэкономить на этой статье расходов.
Бизнес действительно далеко не всегда стремится к сотрудничеству с учёными, и такую позицию вполне можно понять. Вкладывать деньги в инновации, эффективность которых точно неизвестна и может быть доказана в лучшем случае через несколько лет, довольно рискованно. Гораздо проще купить готовую, апробированную технологию, внедрить её в технологическую цепочку и получить результат «здесь и сейчас».
Однако жизнь не стоит на месте, а потому всё больше крупных промышленных корпораций, стремящихся преуспеть в конкурентной борьбе, начинают интенсифицировать сотрудничество с научными организациями. Вручать гранты их представителям, финансировать исследования, заказывать экспертизу своих проектов. Для многих это взаимодействие становится не только залогом снижения антропогенной нагрузки на окружающую среду, но также источником повышения экономической рентабельности. Например, на Крымском содовом заводе считают, что если бы не партнёрство с Санкт-Петербургским горным университетом, то предприятие просто перестало бы существовать.
«Для добычи рапы из Сиваша, необходимой для производства соды (это вода, солёность которой в полтора раза выше, чем в мировом океане, в природе она встречается лишь в лиманах и соляных озёрах – ред.), мы должны были получить лицензию. Но изначально государство выставило нам такую же цену за куб этой жидкости, как и Сакской грязелечебнице. Хотя понятно, что конечная стоимость их продукта гораздо выше, а объёмы потребления гораздо ниже. Для нас это было смерти подобно. Если бы всё осталось без изменений, завод никогда не вышел бы в зону рентабельности и ни один акционер не стал бы вкладывать в такой актив деньги. Однако, благодаря научно-исследовательской работе учёных Горного университета, результатом которой стало обоснование стоимости гидроминерального сырья, нам удалось значительно снизить размер разового платежа за лицензию до разумных пределов. Для того чтобы было понятно, о каких суммах идёт речь: его уровень упал с миллиардов до десятков миллионов рублей», - говорит технический директор «Крым Соды» Сергей Лактюшин.
Он вспоминает, что в 2014 году, когда полуостров вернулся в состав России, найти партнёров, которые согласились бы работать в Республике, было практически невозможно. Первой ласточкой стал именно петербургский вуз, предложивший помощь в научном сопровождении ряда проектов завода. В частности, гидрогеологических работ, которые требовались для технического водоснабжения объектов предприятия.
«После того как Украина перекрыла Северо-Крымский канал, риск остановки завода из-за дефицита воды, необходимой в нашем производственном цикле, оказался чрезвычайно велик («Крым Сода» потребляет около тысячи кубометров жидкости в час – ред.). Никто точно не знал, какое именно количество скважин нам необходимо пробурить, на какую глубину, скажется ли это на качестве питьевой воды. Именно учёные Горного университета составили гидрогеологическую модель месторождения, подсчитали его запасы, коэффициент водопроводимости пласта и доказали, что водозабор не окажет критичного влияния на окружающую среду», - рассказывает г-н Лактюшин.
Ещё одна задача, которая стояла перед руководством завода - подсчёт запасов рапы в Западном и Среднем Сиваше, от уровня которого зависит выдача дополнительных лицензий на добычу. При Украине его проводили, выплывая в залив на лодке и опуская на дно лот. Таким образом измеряли глубину акватории в различных её точках и, как следствие, выясняли примерный объём потенциального сырья.
Петербургские учёные предложили современную методологию. Они выполнили батиметрическую съёмку с использованием космических снимков, приняв во внимание сезонные изменения высоты поверхности воды, после чего составили цифровую карту Сиваша и передали её руководству «Содового завода».
В прошлом году был сделан первый шаг к внедрению там безотходной технологии. Как известно, хвосты производства, представляющие собой высококонцентрированную соль, сливаются предприятием в одно из близлежащих озёр. В Горном университете разработали проект использования их осветлённой части в основной производственной цепочке. После переупаривания жидкости из неё можно будет получать два продукта: хлорид натрия (это основное сырьё для производства пищевой соли и других товаров, которые выпускает завод), а также хлорид кальция. Он востребован для борьбы с оледенением на дорогах.
«Технико-экономическое обоснование возврата отходов в технологический цикл с параллельным получением побочной продукции уже готово. После того как нам будет выдано положительное заключение государственной экологической экспертизы, эта инновация будет внедрена в производство», - уверен Сергей Лактюшин.
Проектная мощность завода - 700 тысяч тонн соды в год. Однако сегодня в связи со значительным износом основных фондов, куда при Украине практически ничего не вкладывалось, объём производства находится на уровне 500 тысяч. На предприятии идёт модернизация инфраструктуры, после завершения которой «Крым сода» должна вернуться к прежним показателям.
Самое главное, что реконструкция предполагает и поэтапное снижение нагрузки на природу северного Крыма. А её научное сопровождение позволяет извлечь из внедрения зелёных технологий прибыль. По этому пути сегодня идут многие предприятия, ведь соблюдение строгих экологических стандартов – одно из важнейших условий успеха в конкурентной борьбе на современных рынках. И тот, кто планирует работать по старинке, обречён в этой конкурентной борьбе проиграть.
