За последний год на страну буквально обрушилась череда экологических катастроф. Разлив 21 тысячи тонн нефтепродуктов в Норильске, большая часть которых попала в акваторию северных рек. Загрязнение океана и гибель морской фауны на Камчатке, одной из причин которых назвали Козельский полигон ядохимикатов. И, конечно, Усолье-Сибирское, где обанкротившийся «Усольехимпром» представляет опасность для всей Иркутской области. Здесь концентрация ртути превысила предельно допустимую в сточных водах в 34 тысяч раз, а в воздухе — в 367 раз.
Это совершенно разные истории, но с одним финалом.
В первом случае есть ответственное лицо, которое суд обязал возместить ущерб в размере 146 млрд рублей. Во втором – местные чиновники по-прежнему объясняют происходящее природным катаклизмом - цветением микроводорослей.
Усолье – это результат длительного бессистемного отношения. Открытое в 1936 году предприятие за время работы пережило утечку и выброс хлора в 1955, 1964 и 2001 годах, взрыв на производстве синтетического каучука в 1970 году, утечку кремния в 2018 году. На то, чтобы изменить ситуацию, были десятилетия. Всего в России выявлено 88 подобных объектов…
Сегодня структуры, ответственные за охрану окружающей среды, заявляют, что готовы заставить бизнес и общество пересмотреть отношение к экологии. На этой неделе Минприроды и Росприроднадзор озвучили подготовленные по следам перечисленных ЧП ряд законопроектов и инициатив. Насколько они будут эффективны, и чем может быть опасна растущая социальная ответственность граждан?
Во-первых, в правительство внесен на рассмотрение законопроект, обязывающий собственников предприятий нести ответственность за вывод из эксплуатации производств и ликвидацию накопленного вреда. В частности это относится к химическим, металлургическим заводам и НПЗ.
Понятно, что рекультивация земных и водных ресурсов крайне дорогое мероприятие. Поэтому до недавнего времени часто схема была следующей: владелец производственной площадки объявлял ее банкротом, и дальше восстановление территорий ложилось на плечи государства. Происходило оно за счет страны, то есть нас с вами.
«Мы исходим из необходимости закрыть лазейку, позволяющую собственникам бросать такие промышленные предприятия», - подчеркнула вице-премьер по вопросам сельского хозяйства, экологии и оборота недвижимости Виктория Абрамченко, объясняя новый законопроект.
Теперь компании должны будут включать в проектную документацию мероприятия по ликвидации вреда. Для действующих предприятий предусмотрены переходные положения и сроки. Далее будут применяться требования по их финансовому обеспечению - с помощью банковской или независимой гарантии, договора страхования, резервного фонда.
Важное нововведение - без заключения об оценке вреда окружающей среде, причиненного компанией, будет невозможно исключить опасные производства из госреестра, снять их с госучета объектов, оказывающих негативное воздействие на окружающую среду, продать, преобразовать или подвергнуть банкротству.
О втором новшестве сообщила в четверг глава Росприроднадзора Светлана Радионова. Она уверена, что беречь окружающую среду и не загрязнять ее должно быть выгодно. Поэтому намерена добиваться увеличения штрафов за экологические нарушения.
«Когда нарушать станет дорого, ситуация изменится. Неотвратимость наказания повышает сознательность бизнеса. Кстати, в прошлом году мы выиграли 90% исков», - говорит она.
Кроме того, ведомство предложило создать экорейтинг предприятий, который будет демонстрировать горожанам и властям, кто и какую лепту вносит в загрязнение атмосферы в каждом конкретном городе. Росприроднадзор предложил компаниям открыть свои данные по выбросам.
Начальник управления охраны окружающей среды АО «Полиметалл УК» Светлана Леманова говорит, что многие добывающие компании и ранее данные по соблюдению различных экологических требований публиковали в ежегодных отчетах.
| «Полиметалл» - крупнейший в России производитель первичного серебра и второй по величине производитель золота с диверсифицированным портфелем высококачественных активов. Сегодня это 9 предприятий в 2 странах и 4 проекта развития. Входит в топ 10 золотодобывающих компаний мира. |
Смогут ли новые меры в дальнейшем исключить масштабные экологические ЧП? Или существуют более эффективные решения?
«На мой взгляд, должны создаваться ликвидационные фонды, куда природопользователь ежегодно производил бы отчисления согласно смете проектной документации на ликвидацию/рекультивацию производственных объектов. Такая практика существуют во многих странах, например, в Армении и Казахстане. Данный фонд дает гарантию государству, что в случае банкротства предприятия, эти денежные средства можно будет использовать на ликвидацию ущерба», - считает Светлана Леманова.
Экология долгое время не вызывала особого интереса со стороны властей и населения. Не существовало отдельных направлений подготовки в вузах, должностей и отделов в организациях.
«Когда я поступила в 1997 году в Санкт-Петербургский горный институт, выбрала специальность «Инженерная защита окружающей среды». До конца не понимала, кем буду, это было новое направление, только год как открытое. Никто не знал, насколько актуальной станет специальность. Если 20 лет назад забота об окружающей среде была уделом редких активистов, сегодня ею обеспокоены массы людей от школьников до голливудских знаменитостей и корпораций. В школе детей обучают раздельному сбору мусора, рассказывают об энергосберегающих технологиях. Экологические изыскания не менее востребованы, чем геодезические. Но отправной точкой в развитии темы стали именно накопившийся негативный фактор советских промышленников и последствия их работы», - говорит Светлана Леманова.
По ее словам, передовых профильных лабораторий в вузах тогда еще не было, даже в Горном университете такая появилась в начале 2000-х, поэтому ключевой упор в обучении был на производственную практику. Преподаватели читали лекции, а потом посещали со студентами карьеры, рудники, очистные сооружения и даже шахты метро. Там им подробно объясняли, где и какое воздействие на окружающую среду может быть произведено.
Сегодня формируется новая экологическая политика, новый менталитет. По словам главы Росприроднадзора, промышленность медленно привыкает к постоянному присутствию государства и общественности в своей жизни.
«Повышение сознательности каждого из нас - это единственно возможный путь к оздоровлению экологии. Эксплуатирующего, проверяющего, просто живущего - каждого. Мы постоянно рассказываем, как стать общественным инспектором», - сообщает руководитель ведомства.
Профессия эколога получила невероятное развитие, стала престижной. И в этом ловушка. В силу «модности» темы, об экологии рассуждают люди, не имеющие ни знаний, ни опыта. Ее используют в целях политического и экономического влияния на международной арене.
«Экоактивисты выдвигают такие радикальные требования, как полный отказ от добычи нефти и газа. Ту же Грету Тунберг не воспринимаю всерьез, потому что здраво оцениваю ее заявления. Что будет, если закрыть заводы, рудники и электростанции? Как будет все развиваться, кто будет поставлять воду, чем мы будем питаться, как будем греться. Активист должен быть хорошо осведомлен в сфере производства энергоресурсов. Мы сталкивались со общественными организациями, которые были категорически против деятельности того или иного предприятия, но не в состоянии обосновать позицию. Когда им говоришь, какие меры предпринимаются, они не вдаются в детали. Чистые эмоции!» - объясняет «главный эколог» «Полиметалла».
Есть локации, где невозможно отказаться от ТЭЦ, АЭС, угля или дизельного топлива.
«Так на своих предприятиях в Дальнем Востоке мы строим солнечные станции, но они не смогут всецело обеспечить необходимый объем энергии. Ресурс ограничен. Этой зимой в Германии, которая активно переходит на «зеленую энергию», из-за непогодных условий – снега и низких температур – встали ветряки, и жители остались без энергии. Возник вопрос: снова запускать ТЭЦ?!» - рассказывает выпускница Горного университета.
Светлана Леманова окончила специалитет и аспирантуру в старейшем техническом вузе страны. После выдачи диплома получила должность инженера по охране окружающей среды в «Полиметалле». В сентябре защитила кандидатскую работу, а в октябре уже уехала в Хабаровский край. В тот момент компания запускала в эксплуатацию новый объект – золотосеребряное месторождение «Хаканджинское» в Охотском районе.
В обязанности молодого сотрудника вошло получение всей разрешительной документации, налаживание производственно-экологического контроля (ПЭК) и вовлечение в процесс самих производственников. Если ПЭК где-то выявляет отклонение, эколог совместно с ними должен его устранить. Внутренней проверке подвергается вся производственная деятельность компании, выбросы и сбросы, обращение с отходами. Устанавливает нормативы Росприроднадзор.
«В начале 2000-х годов у нас не было отдела по экологии. Изначально я попала в производственно-технический отдел, и мой профиль был записан в скобках. Сегодня на каждой площадке есть свой полноценный отдел, такой же в региональных филиалах, а в Санкт-Петербурге - Управление охраны окружающей среды Дирекции охраны труда, промышленной безопасности и экологии «Полиметалл УК», которое с 2015 года я возглавляю. Функционально руковожу всеми экологами компании и ответственна за эксплуатационную деятельность наших объектов в части влияния на окружающую среду», - объясняет Светлана Леманова.
В сравнении с добычей угля или урана, извлечение цветных металлов гораздо менее опасно, но негативное воздействие все же имеется. В частности, речь может идти об образовании различного рода загрязняющих веществ в сточных водах. В результате вскрытия месторождения при взаимодействии с кислородом и влагой часть металлов может переходить в жидкую фазу. Интенсивность процесса во многом зависит от состава руды и кислотности среды. При необходимости применяются методы очистки вод, повышения pH и последующей нейтрализации среды.
«Значительных выбросов при обогащении у нас нет. Мы используем цианид, но все оборудование, образующиеся отходы - хвосты обогащения - проходят обеззараживание. В сравнении с процессами добычи и выщелачивания больше опасностей для окружающей среды таит в себе размещение хвостохранилищ. Поэтому мы поменяли политику и вместо их строительства переходим на полусухое складирование - размещаем обезвоженную пульпу. Это способствует снижению размеров использованных земель и возможностей возникновения экологических рисков, связанных с разрушением или размывом дамбы».
«Форпост» писал о подобной аварии, произошедшей несколько лет назад в Бразилии.
«В этом контексте особое внимание добывающие компании уделяют уровню нанимаемых кадров. Я отдаю предпочтение выпускникам Горного университета. В отличие от выходцев других вузов, изучающих урбанистическую экологию, они получают образование с профильным уклоном, знакомы с производственным процессом, понимают экономику предприятия и ситуацию на рынке», - резюмировала Светлана Леманова.
Сегодня экология – главный тренд Европы. Возобновляемые источники энергии, «мир без выхлопных газов», грядущий налог на углеводороды, водородная панацея… У этой истории есть два выхода – или стагнация промышленного производства или разработки и внедрение технологий, уменьшающих нагрузку на природу. Или популисты-мечтатели или практики. Желание пользоваться «плодами прогресса» должно совпадать с возможностью их производить. Иначе и нынешние катастрофы покажутся цветочками. Бесконтрольность производств приводит к настоящим трагедиям, но их тотальная остановка страшнее пандемии. Вывод очевиден – голос профессионалов – экологов должен звучать громче активистов и блогеров. Он, как минимум, ответственней…
