Год назад скончался Эдуард Лимонов — политик, которого с чистой совестью можно назвать одиозным. Лидер Национал-большевистской партии (запрещена в РФ), организатор Марша несогласных и Стратегии-31, жил по вэлферу в США, имел французское гражданство, воевал в Югославии, сидел в тюрьме, любил неисчислимое количество женщин и был настоящий поэтом и великим писателем. Год назад вышла его последняя книга «Старик путешествует» о поездках в Италию, Испанию, Францию, Монголию, Абхазию, Бурятию. Случайным образом её выход совпал с первыми месяцами локдауна и закрытия границ; тогда ещё никто не мог предположить, насколько они затянутся. Теперь, когда ясно, что — надолго, и когда по-прежнему непонятно, когда всё закончится, «Форпост» решил вспомнить об этой небольшой книге.
Лимонов одинаково комфортно чувствовал себя в бараках и в дорогих ресторанах, мог ругаться площадной бранью и одновременно рассуждать о высоких материях — и да, в этой книге мат встречается в первой же главе. Вообще, считать «Старика путешествует» обычным травелогом, романом о поездках по миру, конечно, неправильно. Это скорее записки, эссе о путешествиях не только в пространстве, но и во времени, при этом не автобиография и не хроника, скорее вспышки сознания, осмысленные из современности. Формальным поводом для сборника стали съёмки любительского одноимённого фильма. Серии выходят и по сей день на одном из YouTube каналов, все они сняты в лучших традициях гонзо-журналистики.
Первая глава флешбэком переносит читателя в 1946 год и в Харьков. Затем — главы про СССР без уточнения условного места действия, затем — Москва и 2020 год, который сразу перетекает в США и 1975-й. Не зря Лимонов обозначил одним из героев книги «состояние старика: то бодрое, то галлюцинаторное».
Но то, ради чего мы вспомнили эту книгу, начинается чуть дальше. В 2018 году Лимонов едет в Нагорный Карабах, описывает, как его водитель поёт оперные арии, как его кормят лепёшками с зеленью — вообще много пишет о том, что ест и что пьёт, как и все путешественники. Дальше — прогулки по Парижу, охваченному протестами «жёлтых жилетов». За внешними ограничениями и общественными событиями Лимонов, как всегда, видит личное: «Я ревную Люксембургский сад ко всем этим толпам», — пишет он. «Зачем я припёрся на Капри?» — задаётся вопросом и тут же отвечает: «А я хотел найти тот балкон, на котором Ленин и Богданов играли в шахматы».
С Запада Лимонов перемещается в Азию, затем в США, потом в Москву. Сейчас такие разъезды по миру могут разве что присниться — или они будут сопряжены с таким количеством бюрократических сложностей, что лучше и не представлять. Но вспомнить, ощутить-то хочется. И если воспоминания о собственных путешествиях могут погрузить в пучины печали («ах, как хочется вернуться»), то воспоминания о чужих воспринимаются чуть легче и дарят забытое чувство новизны. Особенно если главным героем оказывается личность, с которой довольно сложно соотнестись, — например, Эдуард Лимонов.
Странно, конечно, игнорировать Лимонова как политика. Он, впрочем, этого так не оставит и обязательно объяснится.
Я левый с вкраплениями правого. Или правый с вкраплениями левого. Ямы по дороге успели наполниться водой, время от времени то левый, то правый ботинки окунались в воду в ямах.
В эту прозу на грани с эссеистикой вмешиваются поэтические конструкции, поэтический язык, а весь «Старик путешествует» оформлен не то как сценарий, не то как пьеса. Книга, которую определяют несколько жанров и несколько тем — она и про путешествия, и про туризм, и про старость, и про течение времени, и про человеческое чувствование, и про немного про пандемию коронавируса. В ней человек на грани между жизнь и смертью задумывается то над совсем бытовыми вопросами, то над экзистенциальными, и высказывает прекрасные, но спорные теории. Но есть у него уже привилегия — делать всё это.
Ну и что там интересного, в конце концов, на холме Джаниколо?
Ну, кроме того, что там ты ходил поспешно молодым 45 лет тому назад? Сильны были ноги, не пыхтел при ходьбе, не останавливался, делая вид, что рассматриваешь лежащий внизу Рим. Что?
Интересно, это привилегия — дожив до серьёзного возраста, попытаться проникнуть в прошлые времена?
Эдуард Лимонов. Старик путешествует. — М.: Individuum, 2021. — 264 с. (18+)
