Золотые имена России

«Моя автобиография представляет общественный интерес, прежде всего, с той стороны, что мне удалось решить вопрос, занимавший умы десятков, а может быть и сотен и тысяч, людей в продолжение 150 лет, и решить его средствами, доступными школьнику 5-го класса. Я додумался до гидравлической теории печей. Со времени Михаила Васильевича Ломоносова (1745 год) в этой области не было сказано ни одного разумного слова», - писал в конце жизни металлург Владимир Грум-Гржимайло. В чем же заключалось это достижение, и что оно значило для России?

С «легкой руки» Михаила Горбачева конец 60-х – 70-е годы в нашей стране начали называть «застойными». Да, действительно, в ряде областей были сложности с экономическими ростом и производительностью труда, но в то же время ситуация не являлась повсеместной. Так, в горнорудной промышленности примером опережающего развития стал Ковдорский горно-обогатительный комбинат. Таких темпов строительства и освоения мощностей, как в тот период, он вероятно никогда больше не увидит. Своими успехами ГОК обязан, прежде всего, Алексею Ивановичу Сухачеву.

Каждый петербуржец со школьных лет знает, сколько грамм хлеб входило в ежедневный паек жителей блокадного Ленинграда, куда пропала практически вся мебель в их квартирах и как боролись с расплодившимися крысами. А вот где горожане и предприятия брали воду в условиях неработающего водопровода, обычно умалчивается, хотя это был не менее жизненно важный вопрос. Казалось бы, что может быть сложного, если город стоит на реке Неве со множеством каналов, протоков и рукавов? В мировой истории есть пара примеров, позволяющих ответить на этот вопрос.

Приполярный Урал, самая высокая часть всего Уральского хребта, сотни лет оставался терра-инкогнито для русских геологов. Сегодня его покоряют профессиональные альпинисты-экстремалы, и сложно представить, что в 20-х годах XX века он был открыт и исследован молодым горным инженером, вооруженным лишь лопатой и силой духа. Вчерашний студент не только нанес на карту высотный полюс Урала - гору Народную, но и нашел там богатейшие месторождения пьезокварца, в котором остро нуждалась промышленность…

В первой четверти ХХ века на Апшеронском полуострове активно работали геологи-нефтяники. Они вели прерванный революцией и гражданской войной поиск нефти вокруг перспективного Баку. Местных специалистов катастрофически не хватало, поэтому туда были приглашены советские инженеры, и в 1924 году создан специальный Комитет по бакинским разведкам. Отвечавший за организационную часть Комитета геолог Александр Косыгин писал главе геологоразведочным бюро треста «Азнефть» Михаилу Абрамовичу:

Арктика, её суровая природа и сложные организационно-технические условия всегда привлекали мужчин. Работать на дрейфующих станциях с риском в любой момент оказаться в ледяной воде, трястись на изношенных вездеходах в метель на очередную съемку, бурить скважины во льду… Однако есть в истории Арктики женское имя, которое крепко связано с освоением полярных земель.

Министр народного хозяйства, а до этого министр путей сообщения Украинской народной республики Николай Шадлун имел к экономике весьма опосредованное отношение. Высококвалифицированный геолог был хорош в разведке рудных и нерудных месторождений полезных ископаемых, а не в развитии предпринимательства или транспорта.

Количество людей, покинувших Россию после Гражданской войны 1917 года, доходит до 2,5 миллиона человек. По большей части это были военные, учёные, врачи, преподаватели, инженеры, в общем, интеллигенция — творческая, гуманитарная и техническая. Спустя год советская власть столкнулась с кадровым голодом и объявила амнистию «лицам, участвовавшим в качестве рядовых солдат в белогвардейских организациях». Прощались все, кто «обманом или насильственно был втянут в борьбу против советской власти».

Единственную научно обоснованную и подробно разработанную систему резкого повышения скорости устного счета создал не математик, программист или экономист, а горный инженер – Яков Трахтенберг. И сделал он это не в уютном кабинете или университетской аудитории, а в концлагере. Возможно, этот метод работы с большими цифрами, только написание которых могло бы занять целую строчку на листе бумаги, не получил бы широкую известность, если бы однажды случай не свел его автора с журналисткой Associated Press Энн Катлер.

Устремленный ввысь шпиль Петропавловского собора, по мнению инициатора его строительства Петра Великого, должен был стать символом утверждения России на невских берегах. До 1952 года он был самым высоким зданием в России, а до 2012 — в Санкт-Петербурге. Однако этот символ не дожил бы и до начала XIX века, если бы его изготовление не поручили горному инженеру Александру Иоссе.