До старта официальной губернаторской кампании в Петербурге остаются считанные дни. Социологи активно опрашивают горожан о том, как они относятся к возможным кандидатам, политологи гадают, кто пройдёт муниципальный фильтр и сможет стать реальным претендентом на главный городской пост. «Форпост» запускает серию интервью с теми, кто уже заявил о своих амбициях.
Первым собеседником издания стал депутат Законодательного собрания Петербурга Михаил Амосов, один из основателей партии «Яблоко» (покинул её в прошлом году – прим. ред.) и создатель общественной организации «Движение демократического обновления». «Форпост» выяснил, что политик думает о своих шансах на регистрацию, почему не хочет работать в Смольном не на губернаторской должности и кому обещает сложности в случае победы.
Ф: Зимой 2019 года вы говорили: «Трудности на пути участника избирательной кампании слишком велики», а в апреле заявили о желании испытать эти трудности. Что поменялось?
А: Моё мнение не изменилось. Просто мы все в той или иной степени хотим повторить подвиг Алексея Навального на выборах мэра Москвы, когда он был зарегистрирован и показал хороший результат. Правда, мэром не стал. Но зарегистрирован был. Давайте попробуем, может быть, с нами это тоже произойдёт. Со мной, ещё с кем-то.
Ф: Попытка повторить подвиг Навального… Звучит так, как будто главная цель не победа в выборах, а факт регистрации.
А: Я продолжу. Мы постараемся не только повторить, но и превзойти подвиг Алексея Навального. Потому что есть же и истории прошлого года — Воронеж, Хакасия, Дальний Восток, когда кандидаты, выдвинутые властью, проигрывали.
Ф: А не слишком ли у нас уже много претендентов в кандидаты от оппозиции?
А: Знаете, давайте решать проблемы по мере их поступления. Если кто-то зарегистрируется — это хорошо. Если зарегистрируются два человека, будем как-то договариваться. Если три, то будем думать, что с этим делать. По-моему, пока очевидных кандидатов два — Александр Беглов и Владимир Бортко.
Ф: Как вы на данный момент оцениваете свой шанс пройти муниципальный фильтр?
А: Как вероятность встретить слона на Невском проспекте. Может, встретим, может, нет. Я знаю, что есть сигналы, что меня зарегистрируют. В основном это базируется на том, что проводились опросы ВЦИОМ в нашем городе. Организация, скорее всего, получила заказ где-то в высоких кабинетах в Москве. И там в этих опросах я фигурирую. Может, каких-то кандидатов нет, но я там есть. Наверное, это знак, что обо мне думали как о кандидате. Каких-то конкретных договорённостей у меня ни с кем из верхних эшелонов, где этот вопрос решают, не было.
Ф: Почему, как вы думаете, вас всё-таки в эти лояльные списки кандидатов включают?
А: Я думаю, что это связано с некоторыми моими политическими характеристиками. Я участвовал во всех городских избирательных кампаниях, почти во всех, начиная с 90-го года. Меня пять раз избирали депутатом. Два раза меня лишали депутатских полномочий, хотя я считаю, что и тогда должен был быть депутатом. У меня большой опыт за плечами. Я никогда не переходил на личности, не считал нужным как-то унижать моих оппонентов. Старался говорить по существу. Наверное, такой стиль может привлекать. Я думаю, что не все те, кто хотел бы баллотироваться, готовы придерживаться такой стилистики. Такая гипотеза.
Ф: В конце апреля на рассмотрение парламента Олег Капитанов внёс законопроект о снижении фильтра до 6%. Как вы считаете, поправки будут приняты? Потому что пока не похоже, чтобы «зелёный свет» от Эллы Памфиловой в данном вопросе имел эффект на партию власти.
А: Думаю, что к выборам ничего не изменится. По последней информации, выборы будут назначены на специальном заседании 31 мая. Как вы понимаете, это почти завтра. Что тут успеть поменять уже. Думаю, что всё останется как есть. Но это не имеет принципиального значения. Даже если вы снизите процент, всё равно почти все депутаты контролируются из Смольного. У нас есть буквально один муниципалитет, где большинство — не «Единая Россия». Поэтому, к сожалению, это очень неправильно, но список кандидатов, допущенных до выборов, будет определяться из Смольного, из Кремля, из каких-то таких сфер, а это очень сильно искажает ситуацию на выборах.
Тем не менее, это не значит, что в них не нужно участвовать. В них нужно участвовать, потому что в ходе выборов происходят очень важные дискуссии по городским проблемам. А потом, как показывает опыт ряда регионов, нет ничего невозможного. Избиратели в Петербурге могут сказать действующей власти: «Нет, мы вас не хотим». Такая возможность есть. Не допустить всех федеральный закон не позволяет. Есть норма, что меньше двух кандидатов быть не может.
Ф: Итог губернаторских выборов многие считают предрешённым...
А: Знаете, если бы всё было так просто, никто бы не нервничал, допустили бы всех. Но мы видим, что это не так. Поэтому ситуация неоднозначная. То, что я знаю из социологических опросов: может, да, а может, и нет. А может быть, второй тур…
Ф: Но всё-таки в муниципальных выборах интриги больше. Как у вашего «Движения демократического обновления» обстоят дела с муниципальными кандидатами? Готовите?
А: Я уже дважды читал лекцию у «Объединённых демократов», которые меня приглашали, готов и другим людям демократического плана нести свои знания, а «Движение демократического обновления» собирается выставлять кандидатов на севере города в муниципалитетах «Гражданка», «Академическое», в одном из муниципалитетов Васильевского острова.
Мы стараемся договориться о том, чтобы наши кандидаты не противоречили кандидатам других похожих партий — Партия роста, «Справедливая Россия», «Объединённые демократы». Не получается договориться с «Яблоком». Но с ними никто не может договориться. Это удивительный факт, но это так.
Ф: Часть политологов уже заявила, что вы опытный политик, от вас ожидают интересной программы, но не ждут высокого результата. Вы сами как это объясните? Откуда берётся такое мнение?
А: Понятно, что сегодня временно исполняющий обязанности губернатора по определению имеет большой гандикап. Дальше картина, как я её вижу, такая: примерно одинаковый процент — Бортко, Амосов. Пониже, наверное, у других кандидатов. Я это знаю от своих знакомых социологов.
Не называя цифр, скажу: показатели, которые мне говорят социологи, не хуже, чем у Зеленского на старте кампании. Именно вот так.
Ф: Если погуглить вашу фамилию, то можно наткнуться на формулировки, что вы одобряете присоединение Крыма к России, а пенсионную реформу считаете неизбежным злом. Это не самые популярные тезисы для политика-демократа. Не боитесь потерять часть избирателей?
А: В части Крыма я бы сформулировал так: если бы этот вопрос зависел от меня, то я бы, наверное, никогда не принял такого решения, которое принял Путин. Но это уже состоялось. В Крыму живут, не помню точно, два или два с половиной миллиона человек, они приняли российское гражданство. Они бодро голосуют за действующую власть России. Все социологические опросы показывают, что жители Крыма и Севастополя хотят быть с Россией. И, кстати, это показывали опросы, ещё когда они были в составе Украины. Поэтому я считаю, что это очень важное обстоятельство. Если мы демократия, то мы должны в этих обстоятельствах справиться. Если кто-то сомневается, то давайте договоримся ещё об одном референдуме с Украиной.
Что касается пенсионной реформы, честно скажу, мне тот проект, который принят, совсем не нравится. Многое надо было бы поменять. Но стратегически мы живём в стране, где многое изменилось, в том числе население постарело. В той или иной форме это решение должно было быть принято.
Ф: Но всё же об избирателях. Не боитесь, что такая риторика их у вас отнимет?
А: Понимаете, какая штука... Когда-то президент США Кеннеди написал книгу о политическом мужестве, где он приводил примеры, когда политики поступали вопреки тем стереотипам, которые существовали в их окружении. Я считаю, что это очень правильный подход. Мы не должны врать избирателям. Сказать, что можно оставить пенсионный возраст и одновременно повысить пенсию — это неправда. Мы не должны обманывать избирателей.
Ф: К слову об обмане. Предвыборные программы часто строятся по известному принципу: «за всё хорошее, против всего плохого». Решение проблем, в свою очередь, часто влечёт за собой непопулярные меры. В вашей программе такие непопулярные шаги учтены?
А: Здесь, как мне кажется, важен один принцип, о котором мы должны договориться и поговорить. Существует огромная проблема недоверия людей к власти. Вот актуальная история в Екатеринбурге. После демонстраций пришли к выводу, что, оказывается, надо опрашивать жителей, может, и референдум надо провести. И другой пример: недалеко от нас город Стокгольм. В 90-е годы у них ещё делали свалки, полигоны для мусора. Сейчас нет, не делают. Но тогда, чтобы разместить свалку, использовали такую схему: выбирали пять-шесть точек, где по техническим ограничениям, по логистике можно складировать мусор, и проводили опрос общественного мнения. И жители Стокгольма сто процентов знали: как они выскажутся, так и сделает городская власть. Понимаете, не сначала демонстрации, а потом опрос, а просто принцип: объект, который может вызывать споры, по нему проводится опрос.
То, что нужно прежде всего менять, — это налаживать коммуникацию с жителями. Надо учиться вести диалог с людьми и когда-то уступать, может, даже каким-то предрассудкам. Но надо научиться завоёвывать доверие, и, самое главное, не отступать от этой линии диалога в форме опросов, референдумов, дискуссий. Тогда непопулярные решения будут, но будут они для чиновников.
Ф: Если пофантазировать и представить, что после выборов вам предложат кресло вице-губернатора или главы комитета, то согласитесь сдать мандат и начать работу в среде этих самых чиновников?
А: Работу в исполнительных органах власти мне предлагали Собчак, Яковлев и Матвиенко. Последовательно три руководителя города. Я отказывался не потому, что я совсем не интересуюсь этой работой. Но я считаю, что важно не растерять имеющиеся навыки, имеющийся багаж связи с людьми. Поэтому я себя вижу на выборных должностях — это депутатское кресло и губернаторское. Я считаю, что мой долг работать на таких должностях. У меня это неплохо получается.
Ф: Уже есть разговоры о том, что за выборами последуют протесты. На ваш взгляд, нужно ли будет выходить петербуржцам на улицы, если выберут Беглова?
А: На мой взгляд, если мы не увидим очевидных нарушений, то делать этого не надо. Мы в рамках демократического процесса должны понимать, что мы не всегда выигрываем. Не всегда, когда у нас происходят протесты после выборов… мне не всегда они кажутся обоснованными.
Ф: Если отойти от реалий, от фамилий и контекстов, какой губернатор нужен Петербургу? Что это за человек?
А: Идеальный губернатор Петербурга — тот, кого выберут на свободных выборах. Поскольку у нас выборы не свободные, то идеального губернатора может не получиться. Потому что исходя из принципа, что побеждают не лучшие, а свои, многих могут отсеять.
Дело не в человеке. На разных поворотах могут быть востребованы разные качества. Единственное — мне не хотелось бы, чтобы это был человек, совсем не разбирающийся в городской проблематике. Тот, кого выберут люди, тот и идеальный.
Справка:
Михаил Амосов будет участвовать в выборах как самовыдвиженец. Для регистрации кандидатом ему придётся собрать в поддержку подписи двух процентов избирателей, а также пройти муниципальный фильтр, заручившись поддержкой десяти процентов муниципальных депутатов. В 2003 году политик уже пытался стать губернатором. Тогда он смог собрать подписи (практики фильтра ещё не было — прим. ред.). И в итоге получил 7,6% голосов.
