Не секрет, что в последние годы или даже десятилетия ценность диплома о высшем образовании заметно упала. Если раньше этот документ подтверждал, что его обладатель получил и фундаментальные, базовые знания, и компетенции, необходимые для дальнейшего профессионального роста, то сегодня, по сути, он превратился в обязательную для трудоустройства «справку». Если её нет, то подавляющее большинство наиболее интересных и перспективных вакансий для тебя закрыта, если есть, то ты можешь на них претендовать. Не более того.
Проблема в том, что при такой конъюнктуре работодатели не могут даже приблизительно определить уровень и потенциал претендентов на ту или иную должность из числа выпускников вузов. А потому предпочитают брать в штат специалистов с опытом работы, то есть отсекают молодых, быть может, весьма талантливых соискателей, ещё до этапа собеседования.
Одной из задач процесса совершенствования высшей школы, который идёт сегодня в стране, является возвращение диплому прежнего статуса – билета в социальный лифт, получив который любой человек, в том числе, представитель семьи с низким уровнем дохода, может рассчитывать на «светлое будущее». Это станет возможным в том случае, если синяя или красная корочка будет иметь внутреннее содержание и нести в себе определённый месседж. То есть ясно указывать на то, что её владелец - не «бакалавр-недоучка», а человек, который освоил обязательный теоретический курс, получил необходимые навыки в ходе практических занятий, а также дополнительные компетенции в области IT, экономики, управления и так далее. Но возможно ли это в принципе? «Форпост» решил задать этот вопрос экспертам из России, США и Австралии.
Санкт-Петербургский горный университет – один из шести российских высших учебных заведений, которые участвуют в пилотном проекте по совершенствованию процесса подготовки кадров для различных отраслей отечественной экономики. Причём, участвует реально – новая образовательная модель там уже внедрена.
Ректор вуза Владимир Литвиненко считает, что этот проект, инициированный Президентом Владимиром Путиным, стартовал очень своевременно. Ведь «в обществе усиливается тенденция недоверия к системе образования», при этом во многих сегментах рынка труда, в том числе и высокодоходных, «ощущается очевидный дефицит специалистов». И это один из самых больших парадоксов современности, который требует срочного разрешения.
«Для того, чтобы в нашей стране появились новые Ломоносовы и Капицы, возможность поступления и обучения в вузе должна быть доступна каждому члену социума на условиях конкуренции. Поэтому одна из наших главных задач – создать такую конкурентную среду доверия. Студенты первого курса, например, должны понимать: даже в том случае, если они не набрали необходимый балл ЕГЭ для того, чтобы поступить на направление подготовки, о котором мечтали, то через три семестра они смогут туда перевестись. Но для этого необходимо проявить себя с наилучшей стороны. И не только в учёбе. В течение первых полутора лет, которые займёт освоения «ядра высшего образования», то есть одинаковых для всех общетехнических и гуманитарных дисциплин, ребята будут набирать «кредиты». За успеваемость, регулярность посещения занятий, участие в научно-исследовательской деятельности, общественной работе и так далее. В итоге лидеры получат возможность продолжить обучение по более престижным специальностям», - рассказал Владимир Литвиненко.
Университет создаёт для молодых людей максимально благоприятные условия – предоставляет им комфортабельные места в общежитиях, внедряет в учебный процесс технологии дополненной и виртуальной реальности, закупает современное лабораторное оборудование, направляет их на производственные практики во флагманские компании. А дальше всё уже зависит от самих ребят. Если они готовы усердно заниматься, ограничивать себя в каких-то сиюминутных удовольствиях ради будущих успехов, расти над собой в профессиональном и личностном плане, то двери социального лифта для них открыты, если же нет, то извините… Образование не может быть бесплатным, за него всегда кто-то платит. Либо государство, либо бизнес, заинтересованные, прежде всего, в мотивированных студентах. Только такие люди в будущем смогут принести пользу и своему работодателю, и своей стране.
В США, кстати говоря, получить заветный билет для «движения вверх» сегодня гораздо сложнее. Президент и генеральный директор фирмы Johnston Associates Фил Джонстон, работавший ранее министром по социальным вопросам штата Массачусетс, говорит, что именно учёба в университете стала стартовой площадкой для его будущих успехов, в корне изменила всю его жизнь и задала вектор развития.
«Осенью 1963 года я прибыл в кампус Массачусетского университета. Мои родители были высокообразованными людьми. Отец работал ведущим специалистом в области здравоохранения в государственном департаменте, мать - учительницей в государственной школе. Соответственно они не получали большого дохода. Но семестр тогда стоил 1200 долларов. Поэтому в вуз поступали представители разных слоёв общества. Все мы знали, что высшее образование - это наш доступный билет в светлое будущее», - вспоминает Фил Джонстон.
Сегодня за год обучения в UMass нужно выложить почти 60 тысяч долларов. Для многих это неподъёмная сумма, то есть система высшего образования в Соединённых Штатах постепенно превратилась из социального лифта в прерогативу элит. И это реальная проблема, которая, по мнению многих экспертов, усиливает неравенство.
«Для моих друзей, для меня и для многих других людей государственная система высшего образования в Содружестве (так официально называются четыре штата в США, в том числе Массучусетс – ред.) принесла свои плоды. Но теперь этот путь к успеху больше недоступен в том виде, в каком он был доступен для нас. Растущие цены сделали дипломы наших местных колледжей, школ и университетов недостижимыми для абитуриентов, особенно для афроамериканцев и выходцев из семей с низким уровнем дохода», - считает Фил Джонстон.
Министр образования Австралии Джейсон Клэр объявил в июле, что в стране началась реформа высшей школы, цель которой – «устранить разрыв в возможностях» между абитуриентами из состоятельных семей и «более низких социальных слоёв общества». Однако, по мнению доктора Кея Уилсона из Мельбурнского университета, шаги, предложенные правительством, «похоже, не устраняют вполне реальные финансовые, психологические и культурные барьеры».
«Поступление в университет - дорогостоящее дело. Для того, чтобы получить диплом, в том случае, конечно, если у тебя нет богатых родителей, придётся взять в банке кредит на крупную сумму. Кто-то из студентов может мириться с непомерно большой арендной платой, высокой стоимостью жизни и необходимостью в будущем возвращать ссуду. Но для некоторых университет, по-прежнему, недосягаем», - говорит Кей Уилсон.
В числе причин, препятствующих превращению австралийских вузов в настоящие социальные лифты, он называет тот факт, что школьные друзья и знакомые студентов из семей с низким уровнем дохода начинают получать деньги «здесь и сейчас». И пусть суммы их заработков незначительны, особенно в сравнении с теми перспективами, которые открываются перед выпускниками высших учебных заведений, это может послужить лишним поводом для того, чтобы молодой человек отказался от идеи поступления в университет. Или столкнулся с серьёзной психологической проблемой, поступив туда.
«Учёба требует большой самодисциплины. Каждый день ты должен посещать лекции, писать какие-нибудь эссе, получать новые навыки или готовиться к экзаменам. Конкуренция за профессиональные рабочие места жестока, а потому добиться результата без усердия невозможно. Но этот результат придёт не сегодня и не завтра, а через долгие годы. Это нужно понимать. В противном случае ты никогда не сможешь избавиться от ощущения, что многое упускаешь или остаешься далеко позади тех, с кем раньше шёл вровень. Особенно в том случае, если твои сокурсники смотрят на тебя свысока, как на человека, у которого хватило наглости поступить в вуз, не посещая «правильную» школу и не проживая по адресу с «правильным» почтовым индексом», - отметил Кей Уилсон.
Российские юноши и девушки избавлены от многих проблем, которые мешают самореализации их западных сверстников. Возможность обучаться за бюджетный счёт или на основании грантов крупных компаний, которые обычно добавляют мотивации, исключает необходимость залезать в долги. Градация студентов на бедных и богатых в большинстве вузов также отсутствует. Например, в Санкт-Петербургском горном университете все учащиеся в обязательном порядке носят форму – она не только дисциплинирует, но и стирает социальные различия. Понять, кто перед тобой – сын топ-менеджера крупной нефтегазовой компании или выходец из семьи с низким доходом, если нет никакой вводной информации, практически невозможно.
А вот что касается трудолюбия, усердия и готовности в будущем работать и на свою собственную карьеру, и на благо государства, тут всё, как на Западе. Да, у многих твоих друзей уже заметно больше денег, чем у тебя. Но для того ты и «грызёшь гранит науки», чтобы к 25-30 годам обогнать их «на повороте», став самодостаточным в финансовом плане профессионалом.
«Учёба – это очень тяжёлая, рутинная работа, выполнить которую удастся, лишь обладая способностью к самоорганизации. Но упорство в деле получения знаний и навыков обязательно воздастся сторицей в будущем. Ведь базовое высшее инженерное образование, которое, начиная с этого года, могут получить все студенты Санкт-Петербургского горного университета, поступающие на первый курс, - это огромный потенциал, серьёзное преимущество на рынке труда. Нашей стране сегодня нужны, прежде всего, не бакалавры, а специалисты, способные обеспечить процесс преемственности поколений на реальном производстве. Те трансформации, которые происходят сейчас в системе высшего образования, нацелены на то, чтобы популяризировать профессию инженера, вернуть ей былую привлекательность. А сделать это возможно лишь в одном случае: если молодёжь будет уверена, что образование, полученное в техническом вузе, действительно станет стартовой площадкой для будущего карьерного роста», - резюмировал Владимир Литвиненко.
Первый технический вуз России и раньше представлял собой такую площадку, поскольку сохранял в своих образовательных программах специалитет, выпускники которого были, без преувеличения, нарасхват. Правда, мест там государство выделяло меньше, чем на бакалавриате. Начиная с этого года, всё изменилось. Каждому первокурснику, поступившему на четырёхлетние программы обучения, было предложено подписать дополнительное соглашение к договору с Горным университетом и получить полноценное базовое высшее техническое образование. Это и есть билет в тот самый социальный лифт, о котором сегодня много говорят и в России, и на Западе, но который пока чаще стоит на ремонте, чем работает.
