В декабре на базе Санкт-Петербургского горного университета императрицы Екатерины II пройдёт Международный Конгресс «Африка ищет решения», в рамках которого будет создан Российско-Африканский консорциум технических высших учебных заведений и подписаны соответствующие учредительные документы. В задачу новой структуры войдёт развитие и координация сотрудничества сторон в области образования и науки, а также содействие устойчивому развитию добывающего и перерабатывающего секторов.
Состав участников, без преувеличения, впечатляет. Своё прибытие в город на Неве уже подтвердили свыше 100 руководителей ведущих вузов, представители исполнительной и законодательной власти, а также крупного бизнеса более чем из 25 государств Африки. Чем их заинтересовал этот форум? И какой отдачи ждёт от него Россия? «Форпост» адресовал этот вопрос ректору Горного университета Владимиру Литвиненко.
- Владимир Стефанович, договор о намерениях между инициативной группой, представляющей 9 стран Африки - Анголу, Гану, Замбию, Зимбабве, Египет, Намибию, Нигерию, Мали и ЮАР, а также Международным центром компетенций в горнотехническом образовании под эгидой ЮНЕСКО, председателем Совета управляющих которым Вы являетесь, был подписан всего три с половиной месяца назад. Казалось бы, совсем небольшой срок, но этого времени оказалось достаточно для того, чтобы инициатива, поддержанная Владимиром Путиным в ходе Экономического и гуманитарного форума Россия – Африка прибрела реальные черты. Почему это важно для ваших будущих партнёров, которые приедут к нам в декабре для участия в конгрессе?
Владимир Литвиненко: Всё дело в том, что недра этого континента, как и России, богаты сырьевыми ресурсами. Их потенциал настолько велик, что, если бы он был раскрыт в полной мере, то граждане очень многих африканских государств были бы в 10 раз богаче тех же европейцев. Однако в реальности всё происходит «с точностью до наоборот». Сегодня около полумиллиарда человек, живущих к югу от Сахары, влачат нищенское существование, примерно 600 миллионов не имеют доступа к электричеству, а 900 миллионов – к нормальной кухонной плите, то есть вынуждены готовить еду в печи или на костре.
Если почитать западные источники, то в качестве основных причин такого положения дел называется неправильное управление землёй, нецелевое расходование средств, вооружённые конфликты и так далее. Но подобные трактовки – очевидная подмена понятий, призванная завуалировать истинные причины происходящего. А они заключаются в том, что подавляющее большинство месторождений полезных ископаемых на материке контролируют западные транснациональные корпорации. Причём, работают там они не на основании лицензий на разработку залежей, а на основании концессионных соглашений.
По сути, это аренда, которая позволяет иностранцам получать основную ренту от эксплуатации недр, до 80-85% от её общего объёма, не неся при этом никакой ответственности за чрезмерный ущерб окружающей среде и нежелание трудоустраивать местное население. Если помните, 30 лет назад, после распада Советского Союза, с аналогичной ситуацией столкнулась и Россия. Концессионные договора с европейскими и американскими компаниями лишили наш федеральный бюджет значительной части доходов, что стало одной из причин беспрецедентного падения уровня жизни населения. Положение дел изменилось лишь после избрания Президентом страны Владимира Путина, который покончил с этой порочной практикой и создал предпосылки для резкого экономического рывка.
- Но разве западные компании не создают новые рабочие места, не внедряют передовые технологии, не оказывают поддержку странам Африки, где ведут добычу?
Владимир Литвиненко: Во-первых, никто и никогда не передаст вам никаких передовых технологий. И не предоставит местному населению возможности работать на ведущих инженерных должностях. Их всегда получают западные специалисты, представители же коренных народностей обычно занимают гораздо менее престижные и доходные места, количество которых ограничено.
Так было в России в девяностые годы, так происходит сейчас и в Африке, но там, конечно, всё это приобрело гораздо более гипертрофированные масштабы. Например, в начале нынешнего года в Верховный суд Онтарио был подан иск от имени двадцати граждан Танзании. Они обвинили канадскую Barrick Gold в похищениях, пытках и убийствах людей, которые выступали против её деятельности на золоторудном месторождении Северная Мара. И это вовсе не единичный случай.
| Справка: Общественная организация War on Want, расследующая деятельность британских горнодобывающих компаний на континенте, говорит о том, что представители Соединённого Королевства замешаны, как минимум, в нескольких ЧП, связанных с убийствами местных жителей. В качестве наиболее вопиющего случая активисты называют трагедию на платиновом руднике в Марикане, принадлежащем корпорации Lonmin, штаб-квартира которой находится в Лондоне. В 2012 году там было убито 34 и ранено 78 шахтёров, требовавших повышения заработной платы до уровня прожиточного минимума и достойных условий проживания. Несмотря на то, что формально их расстреляли полицейские, руководство Lonmin обвинялось в эскалации насилия. Это отчасти подтверждает стенограмма встречи южноафриканских силовиков с топ-менеджментом местного офиса компании. При этом рудники в ЮАР, которые ей принадлежат, содержат порядка 42 млн унций платины, чья стоимость сейчас оценивается почти в 38 миллиардов долларов. Основную прибыль от их разработки получают акционеры корпорации. |
Владимир Литвиненко: Что касается других происшествий, то они исчисляются не десятками и даже не сотнями, а тысячами эпизодов. Речь идёт о насильственном выселении людей из домов, которые находятся на участках, где планируется добыча, многочисленных нарушениях трудовых прав рядовых сотрудников, колоссальном ущербе, наносимом экосистемам, уклонении от уплаты налогов. Это обычная практика, общепринятая модель поведения западных компаний в бывших колониях.
По оценкам War on Want, экономическая помощь континенту со стороны Великобритании составляет свыше 130 миллиардов долларов ежегодно. Казалось бы, немало, но это вовсе не гуманитарная акция. Это, прежде всего, инвестиции в свои же собственные объекты и кредиты правительствам. Цель такой стратегии – втянуть государства в долги, на погашение процентов по которым, будут уходить практически все средства, полученные от недропользователей за аренду месторождений по договорам концессии. В итоге самой Африке практически ничего не достаётся, зато британские компании выводят оттуда без малого 200 миллиардов долларов в год. То есть извлекают огромную прибыль за счёт контроля самых ценных ресурсов материка - золота, платины, алмазов, меди, нефти, газа.
Фактически речь идёт о системе неоколониализма. Ведь страны глобального севера рассматривают Африку исключительно, как источник сырья, которое можно либо продать, либо вовлечь в глубокую переработку и получить дополнительную выручку за счёт создания прибавочной стоимости. Это типичная политика метрополии, которая априори не предполагает честное распределение доходов, а основывается на том, что колониям будет вполне достаточно вознаграждения в виде «стеклянных бус».
- Именно этим был вызван ряд государственных переворотов в странах Африки? Местное население устало от такого потребительского отношения к себе?
Владимир Литвиненко: Бесконечно смотреть на то, как национальное достояние утекает у тебя из рук и достаётся тем, кто не имеет на него совершенно никаких прав, невозможно. В разных странах Африки работают разные компании, многие из них, казалось бы, не имеют никакого отношения к западному олигархату, но на самом деле представляют собой его неотъемлемую часть.
Например, Acacia Mining, добывающая золото в Танзании, Кении, Буркина-Фасо и Мали – это «дочка» канадской Barrick Gold. Pharos Energy, которая занимается добычей нефти и газа в Конго и Кот д Ивуаре, имеет штаб-квартиру в Лондоне. Тот же De Beers принадлежит британской Anglo American. Всего в 37 странах к югу от Сахары ведёт свою деятельность более 100 компаний, зарегистрированных на Лондонской фондовой бирже. Большинство из них – английские. Их руководство отличает очень похожая модель поведения, о которой я уже говорил выше. То есть можно без всякого преувеличения утверждать, что Африка сегодня действительно столкнулась с новым колониальным вторжением, не менее разрушительным по своим масштабам и последствиям, чем в прежние века.
Это действительно так, потому что любое государство, вне зависимости от своего географического месторасположения, может получить и сохранить суверенитет лишь в том случае, если будет способно монетизировать свой природный капитал без помощи посредников. Только в этом случае можно рассчитывать на экономический рост и повышение качества жизни граждан той страны, в недрах которых лежат полезные ископаемые. Если же управление ресурсами является внешним, основная рента будет уходить за рубеж.
- Есть ли выход из этого положения? И может ли Россия чем-то помочь Африке?
Владимир Литвиненко: Для самостоятельного освоения своих собственных месторождений необходимы кадры и технологии. Именно эти два направления и лягут в основу нашей кооперации в рамках Консорциума вузов «Недра Африки». Как известно, сегодня Санкт-Петербургский горный университет вместе с пятью другими отечественными вузами участвует в пилотном проекте совершенствования системы высшего технического образования. Многие наши решения уже воплощены в жизнь и успели получить высокую оценку со стороны руководителей нефтегазовых и горнорудных компаний, академического сообщества, самих студентов и их родителей. Основная цель – уйти от бакалавриата и сосредоточиться на подготовке молодых инженеров, нацеленных на построение карьеры именно в реальном секторе экономики, на производстве, где сегодня наблюдается острый дефицит кадров.
Уверен, что наряду с отказом от концессионных соглашений и переходом к выдаче лицензий на недропользование, нашим африканским партнёрам необходимо менять и свою систему высшей школы. Бакалавры не востребованы на рынке труда, они недостаточно подготовлены для того, чтобы занимать ответственные должности на рудниках или перерабатывающих предприятиях. Магистры же, особенно в том случае, если они получили образование за границей, психологически настроены на эмиграцию. Причём, даже в том случае, если они остаются на Родине или возвращаются туда из-за рубежа, то руководствуются, прежде всего, либеральной повесткой. Но именно доминирование этой идеологии и является первопричиной нынешнего неблагоприятного положения дел, сложившегося в минерально-сырьевом секторе большинства государств, расположенных к югу от Сахары, поскольку она не предполагает даже минимального вмешательства государства в дела бизнеса. Конечно, от неё нужно постепенно отказываться.
У России и Африки очень много общего. В наших недрах, как я уже говорил, лежит вся таблица Менделеева, и мы просто обязаны воспользоваться этим преимуществом. Но для этого необходимо, прежде всего, наладить подготовку молодых специалистов, способных взять на себя миссию управления горным производством. Эта общая задача, нашей стране точно также необходимо её срочно решать. И мы готовы это делать вместе с партнёрами из Африки, опираясь на наш, уже наработанный опыт.
Мы также открыты к сотрудничеству в таких сферах, как геологоразведка, вовлечение сырья в глубокую переработку, повышение компетенций действующих сотрудников. Санкт-Петербургский горный университет обладает всей необходимой для этого современной научной, образовательной и социальной базой. Мы готовы совместно заниматься подготовкой кадров высшей категории, формированием новых знаний для дальнейшего технологического прогресса, созданием научных коллективов для выполнения фундаментальных и прикладных исследований. У меня нет сомнений в том, что консолидация наших усилий на основе честного партнёрства окажется обоюдовыгодной и внесёт свой вклад в дело борьбы с неоколониализмом.
