Перейти к основному содержанию

Как на самом деле США могут надавить на Иран, и что это даст России

Очередной большой войны на Ближнем Востоке, судя по всему, удалось избежать. И Тегеран, и Вашингтон после ракетного обстрела американских военных баз в Ираке ясно дали понять, что не хотят обострения конфликта. То есть его промежуточным итогом станет не вооружённое противостояние двух цивилизаций, а очередная, уже полюбившаяся Трампу порция «мощных санкций». «Форпост» решил разобраться в том, какими они могут быть, учитывая, что Соединённые Штаты обещали до упора закрутить гайки Исламской Республике ещё полтора года назад.

В мае 2018-го президент США заявил о том, что выходит из соглашения по ядерной программе Ирана и вводит в отношении этой страны санкции «самого высокого уровня». Мировому сообществу было запрещено экспортировать из Исламской Республики нефть, покупать у её банков валюту, облигации, золото и прочие ценные металлы или же продавать их, а также сотрудничать с подавляющим большинством местных компаний, в том числе топливно-энергетических и судостроительных. Для того чтобы не показаться голословным Дональд Трамп пригрозил всем нарушителям «тяжёлыми последствиями» и дал иранским партнёрам из Америки и третьих стран полгода на то, чтобы разорвать любые контакты с режимом аятолл.

Сказать, что экономика Ирана за время действия ограничительных мер погрузилась в глубокий системный кризис, вероятно, было бы преувеличением. Однако последствия решений, принятых за океаном, безусловно, ударили по ней и привели к значительному падению ВВП. Согласно предварительным данным МВФ, по итогам 2019 года он сократился на рекордные 9,5%. А наибольший вклад в столь негативную динамику внесло почти двукратное падение экспорта товаров и услуг - со 103,2 млрд долларов в 2018-м до 60,3 млрд.

Возможно ли усилить эту тенденцию и свести деловые контакты Республики с остальным миром к нулю? Судя по всему, Трамп считает это вполне реальным.

Missing материал.

«Соединённые Штаты немедленно введут дополнительные жёсткие экономические санкции против иранского режима. Эти мощные санкции останутся в силе до тех пор, пока Иран не изменит своё поведение», - заявил главнокомандующий вооружёнными силами США, комментируя 8 января обстрел американских баз в Ираке.

На следующий день он сообщил прессе, что новые ограничительные меры уже вступили в силу, однако их содержание не раскрыл. Где же конкретно Трамп может ещё «поднажать», чтобы в преддверии ноябрьских президентских выборов не ударить в грязь лицом перед своими избирателями? Варианты, на самом деле, имеются.

Объём экспорта нефтепродуктов из Ирана сегодня упал из-за санкций с 2,5 млн до 450-500 тысяч баррелей в сутки. Тем не менее, эта статья доходов, по-прежнему, приносит в бюджет страны весьма существенные средства. Например, объём продаж за границу мазута колебался в прошлом году на уровне 220-230 тысяч баррелей в сутки. Причём, в роли единственного покупателя выступали Объединённые Арабские Эмираты.

Можно предположить, что это ближневосточное государство будет не в восторге, если США запретят ему покупать мазут у соседей по региону. Однако история с Allseas, которая строила в Балтийском море «Северный поток-2», но вывела оттуда все свои корабли сразу после того как был подписан закон о санкциях против участников проекта, говорит о том, что спорить с американцами власти ОАЭ, скорее всего, не будут. В этом случае Исламская Республика лишится нескольких сотен миллионов долларов в месяц (предположительно – около трёхсот, более точную сумму назвать сложно, поскольку условия контракта на поставку мазута не разглашаются).

газовоз
© qatargas.com

Надавить на Китай, который покупает у Тегерана около 200 тысяч баррелей в сутки сжиженного нефтяного (углеводородного) газа, чья рыночная стоимость превышает 180 миллионов долларов в месяц, будет несколько сложнее. Поднебесная уже не раз демонстрировала, что чрезмерный напор на неё со стороны Запада ведёт не к урегулированию разногласий, а к их обострению. Тем более что газ, который можно использовать в качестве топлива или сырья для органического синтеза, то есть создания товаров высоких переделов, крайне необходим промышленности КНР.

Впрочем, ещё больше вторая экономика мира нуждается в выгодном для себя торговом соглашении с США. Переговоры о его так называемой «второй фазе» будут вестись на протяжении всего 2020 года. И СУГ из Ирана вполне может стать в этом диалоге разменной монетой.

Остаётся ещё несырьевой экспорт. За первые шесть месяцев 2019 финансового года, который начинается в Исламской Республике 21 марта, он составил 24,4 млрд долларов, что на 11,3% больше, чем за аналогичный период 2018-го. Основными импортёрами персидских товаров стали Китай, Ирак, Турция, ОАЭ и Афганистан. Убедить их отказаться от поставок текстиля, сельскохозяйственной или животноводческой продукции из Ирана будет весьма сложно, но простор для манёвра у Трампа здесь, конечно, тоже имеется.

Кроме того, он вполне может поставить крест на планах развития местного газового сектора. Ежедневная добыча голубого топлива в Республике сегодня приблизилась к отметке 850 млн кубических метров в сутки. Почти весь этот объём потребляется внутренним рынком, на экспорт идёт лишь 50 млн кубометров.

«Мы поставляем газ в Нахичевань (Азербайджан – ред.), Ирак, Турцию и Армению, частный сектор Ирана также экспортирует газ, который покупал у Туркменистана», - уточнил глава Национальной иранской газовой компании (NIGC) Хасан Монтазер Торбати.

Missing материал.

По его мнению, в Республике создана самая разветвленная в регионе сеть газоснабжения, что позволяет промышленным предприятиям и домохозяйствам получать электроэнергию и тепло по сравнительно дешёвым расценкам. В то же время продажи за рубеж находятся на крайне низком уровне и могут быть увеличены до 700 млн кубометров в день за счёт дальнейшего роста добывающих мощностей.

В том случае, если эти планы реализуются, Иран в рейтинге крупнейших экспортёров мира вплотную приблизится к России, которая уверенно занимает в нём первое место (в 2019 году «Газпром» продал в страны ближнего и дальнего зарубежья 237 млрд кубометров трубопроводного газа, ещё порядка 39 млрд кубов составил экспорт СПГ). Но возможно ли такое развитие событий?

Если рассуждать теоретически, то все предпосылки для ощутимого рывка на этом направлении у Тегерана присутствуют. Доказанные запасы природного газа в недрах страны по разным данным составляют от 30 до 34 трлн м3. Это второе место в мире после России и 16 % от всех разведанных на планете ресурсов. Причём, если в прежние годы развитию газодобычи в Республике уделялось не слишком большое внимание, то в последнее время в неё вкладываются значительные средства.

буровая
© qatargas.com

Например, 5 января Pars Oil and Gas Co - дочерняя компания NIGC ввела в эксплуатацию очередную морскую платформу, которая начала качать метан из самого крупного на Земле месторождения Южный Парс в Персидском заливе (примерно третья его часть принадлежит Ирану, остальное – Катару). Её производительность составляет 14 млн кубометров в сутки, а общая выработка всех шести платформ, завершить установку которых в POGC обещают в марте, составит 85 млн кубов. Если Тегеран достигнет заявленных целей и сохранит взятые темпы прироста добычи, то заявление Хасана Монтазера Торбати вполне может быть реализовано на практике.

Впрочем, не всё так просто. В мае 2018 года под давлением американских ограничительных мер из проекта Южный парс вышла Total. На её место претендовала китайская CNPC, однако в конечном итоге от своих намерений она отказалась - риск попасть под американские санкции оказался слишком велик, а последствия такого положения дел грозили чересчур большими убытками.

Кому же в таком случае Иран продаст дополнительные объёмы газа, невостребованные внутренним рынком? Найти в нынешней ситуации партнёров за рубежом, которые захотели бы провести подобную сделку будет весьма затруднительно. Особенно в том случае, если Трамп потребует у мирового бизнес-сообщества исключить вероятность закупок у Исламской Республики голубого топлива. И зафиксирует это в новом санкционном списке.

На первый взгляд, такой ход может быть довольно выгодным для России. Ведь он будет означать, что один из конкурентов за динамично растущий мировой рынок газа окажется устранён. А значит, планы по строительству новых отечественных заводов, производящих СПГ, становятся ещё более актуальными. Однако если смотреть на долгосрочную перспективу, то станет понятно, что подобные протекционистские инициативы, разрушающие принципы свободной торговли, чрезвычайно вредны для всех игроков.

Ведь в один прекрасный момент американцы, давно возомнившие себя мировым жандармом, вполне могут наложить вето на экспорт газа из любого государства. И поставить под угрозу не только экономическое благополучие державы, вызвавшей недовольство очередного президента США, но также устои глобального энергетического баланса, в котором голубое топливо вплоть до середины ХХI века будет играть всё более и более значительную роль.