Инцидент с поэтессой Серафимой Сапрыкиной всколыхнул Россию. Одни чиновники предлагают немедленно восстановить ее на работе, хор других предлагает «разобраться». Разбираемся.
Оставим в покое ее возможную судимость. Если это правда, то, как она могла стать преподавателем, совершенно непонятно. Она говорит, что «нет». Никого ножом не ранила. Искусство же не доказательство. Это иллюзия. Чего не напишешь ради аллитерации, и каких только ощущений себе не припишешь. Серафима Сапрыкина:
Кто-то вторгся в мир соседний
Создаёт и рушит
Мой невольный собеседник
Затыкает уши
Под подушкой ножик прячет
Выжидает время
Это белая горячка
Предрассветный тремор
Она просто на уроке, по версии школы, посвященном обороне Москвы, решила познакомить детей с творчеством обэриутов. Кто они такие, теперь знает каждый школьник – количество запросов в Яндексе по тегам «Александр Введенский» и «Даниил Хармс» зашкаливает. Особенно интересен Ювачев:
«Советский Союз проиграл войну в первый же день,… пусть меня расстреляют; но форму я не одену и в советских войсках служить не буду, не желаю быть таким дерьмом. Если меня заставят стрелять из пулемёта с чердаков во время уличных боёв с немцами, то я буду стрелять не в немцев, а в них из этого же пулемёта».
Филолог Александр Кобринский пишет, что это не слова Хармса, а цитата из ложного доноса. Но вот факты:
Гражданин Ювачев (настоящая фамилия Хармса) еще во время призыва на финскую войну симулировал сумасшествие. В частности, явился в военкомат с опозданием в несколько дней, объяснив, что все время держал повестку вверх ногами и думал, что должен прийти не 26, а 95-го числа. Медкомиссию не прошел. И соответственно в Зимней войне не участвовал.
Адольф Алоизович оставил после себя 720 пейзажей. На последнем аукционе в Германии несколько штук ушло за 400 тысяч евро. Могли бы ими торговать и активней, но беда - большинство аукционных домов Европы принадлежит евреям, а они по каким-то причинам не хотят это искусство распространять. В России в защиту граффити на улице Маяковского создаются целые общественные движения.
Впрочем, предположим, что урок был обычным, и на нем действительно педагог знакомила детей с неизвестным и интересным. А дальше сами. Найти в интернете ювачевское стихотворение «Жене», подробно описывающее оральный секс, не составляет никакого труда.
Ее ученица написал, что сутью урока была связь между творчеством Достоевского и обэриутов. Интересно было бы послушать – у Федора Михайловича пусть и тяжелый, но классический слог, у Хармса и Введенского эксперименты. У Федора Михайловича - детектив, у «последователей» - словесные игрушки, философия автора «Преступления и наказания» - вопрос «Что дозволено?», у наших героев ответ – «Все!».
80-летняя директор школы и «прогрессивный» педагог, которому нет места в нашей школе. Конфликт потому и стал резонансным, что он типичен. Консенсуса и эстафетной палочки не получается. Компромисс невозможен. Чиновники и депутаты обещают вычислить виноватых, но кто из них способен ответить на вопрос «Что делать?». Кому и как завтра сеять «разумное, доброе, вечное»?
На самом деле сегодня это главная проблема государства: всю страну в частных школах не обучишь, а в государственных - типичная история. Географы пропивают глобусы, классическая пушкинская фраза «Души прекрасные порывы» уже не в шутку интерпретируется как руководство к действию. «Отцов и детей» впору изымать из программы.
В 1652 году известный чешский просветитель Ян Коменский опубликовал трактат «Об изгнании из школ косности», который не могут не изучать в Университете имени Герцена. Главный призыв, обращаемый к «председателям школ и педагогам», гласит:
Будьте же, прошу вас, общительны, а не замкнуты, ибо первое есть свойство света, второе - признак мрака.
Его кто-то слышит?
Кстати, «Гейт» - это суффикс в английском языке, используемый для обозначения публичных скандалов. Когда в историю не столько входят, сколько вляпываются.
