В апреле 1828 года султан Махмуд Второй закрыл для русских судов пролив Босфор, российская (Дунайская) армия вошла в Молдавское княжество. Это стало началом новой русско-турецкой войны, спровоцированной, в частности, греческим восстанием.
Через месяц к войскам прибыл император Николай Павлович, чтобы лично руководить осадой крепости Исакчи на правом берегу Дуная. Первый неудачный штурм был отбит, но спустя три дня османы сдались. Версий у этой истории множество, в Турции самая популярная – предательство коменданта. Впоследствии рядом с крепостными стенами вырос холм. По легенде он был насыпан над могилой ренегата тысячами соплеменников. Каждый считал своим долгом принести и бросить здесь по феске земли.
Эту викторию уже в 1829-м запечатлел на «златоустовской кавалерийской шпаге» мастер Иван Бояршинов. На левой голомени оружия представлена переправа Государя Императора с Генералитетом, где он изволил осматривать переправу оных в зрительную трубу, далее представлено взятие крепости Исакчи. В некотором отдалении от него группа офицеров. Впереди полыхающая твердыня.
Удивляет и восхищает прорисовка самых мелких деталей композиции. Можно разглядеть все подробности холмистого рельефа местности, крошечные фигурки людей на кораблях, обшивку бортов, кирпичную кладку стен крепости и даже языки пламени. Темно-синий фон неба контрастирует с голубовато-серой лентой реки и с дымом над крепостью. Мастерски исполнена вытравка и техника отпуска металла. Кроме того, чтобы сделать сюжет более динамичным, мастер выполнил волны реки и клубы дыма в виде чередования тонких полосок полированной стали и серого матового фона.
На правой стороне – композиция из золоченых скрещенных знамен, сабель, пушек, ядер и два русских воина с турецкими знаменами в руках.
Самый известный памятник Николаю Первому стоит на Исаакиевской площади Санкт-Петербурга. Единственный, не снесенный большевиками, хотя Владимир Ленин человека, хлестнувшего картечью по восставшим декабристам, иначе как Николаем Палкиным не называл. Произошло это, скорее всего не потому, что новая власть так уж уважала царя, а ввиду уникальности конструкции. У тяжелого всадника только две точки опоры –задние ноги коня.
Точного имени жеребца история не сохранила, хотя, видимо, это любимец царя –Амалатбек. А вот шпага на левом боку императора имеет свой именной прототип. По свидетельству подмастерьев, Петр Клодт взял за образец офицерское оружие из Горного музея Петербурга, куда оно попало еще в 1830-м. Правда, в ножнах.
Россия провела одиннадцать войн против турок – девять выиграла, две проиграла. Кампания 1828–1829 годов была успешной и закончилась Адрианопольским мирным договором. В частности, в Новороссии империя утвердилась в дельте Дуная - к России отошла большая часть побережья Чёрного моря, обширные территории в Грузии и Закавказье. Греция получила автономию. Турция обязалась выплатить Российской империи контрибуцию в размере 1.5 млн голландских червонцев. А шпага-натурщица вернулась в Горный музей, где и хранится до сих пор.
Есть версия, что именно ей посвящены стихи советского поэта Игоря Кобзева:
А всё-таки было бы хорошо,
Чтоб в людях жила отвага,
Чтоб каждый по городу гордо шёл
И сбоку болталась шпага!
И пусть бы любой, если надо, мог,
Вломившись в дверь без доклада,
С обидчиком честно скрестить клинок
И твёрдость мужского взгляда.
Как сладко
за подленькое словцо,
За лживую опечатку
Врагу в перекошенное лицо
Надменно швырнуть перчатку!
Тогда б не бросали на ветер слов
Без должного основанья.
И стало б поменьше клеветников,
Болтающих на собраньях.
А совесть и гордость имели б вес.
И, сдержанный блеском шпаги,
Никто бы без очереди не лез,
Тыча свои бумаги.
