Министр энергетики Саудовской Аравии не исключил возможность сокращения добычи нефти участниками картеля ОПЕК+. Таким образом, стало окончательно ясно, что июльский визит Джо Байдена в Эр-Рияд, который представлял собой попытку уговорить наследного принца Мухаммеда бин Салмана и других членов королевской семьи увеличить производство чёрного золота, действительно завершился полнейшим фиаско.
Очевидно, что нынешняя рыночная конъюнктура вполне устраивает монархию, поскольку доходная часть её бюджета растёт «не по дням, а по часам». Однако в основе антиамериканских настроений, витающих в регионе, лежит вовсе не сиюминутная выгода, а совершенно иная, гораздо более серьёзная подоплёка. Исторически сложилось так, что США и Британия буквально высасывали ресурсы из стран, находящихся в ареале Персидского залива. И получали от их реализации львиную долю прибыли, оставляя местному населению незначительные по сравнению с собственными доходами дивиденды.
О том, что истинной причиной нынешнего международного противостояния является именно стремление Соединённых Штатов и их сателлитов получить свободный доступ к мировому сырью, который в последние годы был ими частично утрачен, говорят многие эксперты. Так, американский экономист, профессор экономики Университета Миссури Майкл Хадсон открыто утверждает, что подконтрольные Западу транснациональные компании, которые ведут добычу углеводородов на территории развивающихся стран, не заинтересованы в их процветании. Напротив, они вполне сознательно «загоняют население, промышленность и даже правительства в долги перед олигархической элитой». Ведь управлять действиями заёмщиков гораздо проще, чем договариваться с главами свободных и самообеспеченных, то есть суверенных держав.
Схема, которую используют Всемирный банк и МВФ, управляемые из США и Европы, чрезвычайно проста. Сначала правительства государств, богатых ресурсами, получают кредиты на разработку месторождений. К этому процессу привлекаются крупные транснациональные корпорации, которые располагают современными технологиями и имеют богатый опыт их использования на практике. Распределение средств, получаемых от разработки залежей, изначально является несправедливым и благоприятным лишь для недропользователей. Запад объясняет такое положение дел способностью сервисных компаний оперативно и качественно ввести месторождения в эксплуатацию, что позволит национальным правительствам получать прибыль, не прилагая никаких усилий. Однако на самом деле это ловушка. Отсутствие местных инженерных кадров и высокие проценты, которые необходимо платить по кредитам, превращают ситуацию в замкнутый круг. С одной стороны получаемые доходы не позволяют избавиться от долгов, и сроки их выплат растягиваются, а с другой – отказаться от навязанных и невыгодных для страны услуг, нет никакой возможности.
Впервые стратегия, предполагающая транснациональное управление недрами, была использована на Ближнем Востоке, ещё в начале ХХ века. 26 мая 1908 года команда бурильщиков, возглавляемая британским геологом Джорджем Рейнольдсом, нашла там первую нефть. Это случилось в Персии, на территории современного Ирана. Концессия сроком на 60 лет, которая была заключена с каджарами, управляющими в то время страной, фиксировала далеко не самые выгодные для них условия. Тегерану, в частности, полагалось 20 тысяч фунтов стерлингов наличными и ещё столько же акциями недропользователя - Англо-Персидской нефтяной компании. Плюс правящая династия получала 16% с прибыли от продажи сырья. Иначе, как грабежом средь бела дня такое соглашение назвать невозможно, но государству, ослабленному внутренними противоречиями и внешней экспансией, было «не до жиру».
Молодая лондонская фирма, которая впоследствии, в 1954 году стала называться British Petroleum (BP) , в период становления добывала нефть в Кувейте, Турции, Сирии, Ираке, и везде, где бы она ни появлялась, условия ренты были идентичными или даже более грабительскими по отношению к местной власти. То есть основным бенефициаром оставалась сама корпорация и правительство Великобритании, выкупившее в 1914-м контрольный пакет её акций. Эмиры и падишахи также получали значительные средства, достаточные для того, чтобы поддерживать роскошный образ жизни, подобающий восточным правителям. А вот местное население продолжало существовать в нищете, что вело к бесконечным бунтам, государственным переворотам и экспроприации западной собственности.
Так случилось и в Иране, меджлис которого по инициативе популярного в народе премьер-министра Мохаммада Мосаддыка принял в марте 1951 года решение о национализации нефтяной промышленности. Очевидно, что первопричиной стали кабальные условия концессии, заключенной ещё в начале века. Однако США и Британия не могли позволить себе потерять контроль региона, богатого залежами чёрного золота, а потому уже через 2 года в ходе операции «Аякс», разработанной ЦРУ и МИ-6, в Иране произошёл военный переворот. Моссадык был смещён со своего поста, его соратник, глава МИД Хоссейн Фатеми - арестован, подвергнут пыткам и затем расстрелян, а вся местная сырьевая база, то есть персидские недра, - поделены между BP, Shell и пятью американскими фирмами. К власти же пришёл шах Мохаммед Реза Пехлеви, свергнутый в 1979 году в результате Исламской революции.
Впрочем, рента в 16% показалась бы вполне сносной Эр-Рияду, который в апреле 1933 года продал исключительные права на разведку, бурение, добычу и экспорт нефти на всей территории Саудовской Аравии американской Standard Oil (сейчас - Chevron) за единовременный платёж в размере всего лишь 275 тысяч долларов США. По современным меркам это эквивалентно 6 миллионам долларов. Правда, в феврале 1945 года на встрече президента США Франклина Рузвельта, возвращавшегося с ялтинской конференции, и короля Абдулазиза, стороны договорились о более привлекательных для монархии условиях. В частности, Вашингтон дал правящему дому Саудов гарантии безопасности, пообещав ему защиту, как от внутренних, так и от внешних врагов. Сделка включала в себя размещение американской военной базы и модернизацию саудовской армии, в том числе за счёт поставок из США современного вооружения. В ответ Саудовская Аравия обязалась поставлять в Соединённые Штаты нефть до тех пор, пока она не кончится.
Aramco, принадлежавшая в то время американцам, приносила монархии неплохие доходы, несколько миллионов долларов в год. Но сравнивать их с нынешними поступлениями, даже с учётом инфляции, попросту некорректно. Так, только за первый квартал 2022 года акционерам были выплачены дивиденды в размере $18,8 млрд, при этом 94-мя процентами акций компании владеет Эр-Рияд, то есть подавляющая часть средств, как и всегда в последние годы, пошла в государственную казну.
История наглядно показывает, что самостоятельное управление недрами гораздо более выгодно для государств, чем подписание концессий с транснациональными компаниями, которые контролирует Запад. Поэтому попытки США и их союзников надавить на нужные кнопки и вернуть страны персидского залива в орбиту своих интересов, навязав им систему неоколониализма, цель которой - свободный доступ к мировым ресурсам, вызывает у монархий Ближнего Востока вполне понятную аллергию. Именно она и является первопричиной высказываний министра энергетики Саудовской Аравии принца Абдулазиза бен Салмана о готовности, несмотря на уговоры Джо Байдена, сократить добычу сырой нефти и, как следствие, спровоцировать очередной всплеск цен. Тем более, что свои обязательства 77-летней давности Соединённые Штаты нередко нарушали. Например, исключили из списка террористических организаций йеменских хуситов, которые неоднократно обстреливали объекты нефтяной инфраструктуры Королевства.
