По итогам первого квартала 2023 года в России будет зафиксировано экономическое чудо - резко снизится инфляция. Это неизбежно почти как наступление весны. Фокус объясняется эффектом высокой базы – в марте 2022 года произошёл ценовой скачок до 16,7%. Пока статистика сравнивает текущие цены с относительно благополучными месяцами, январём и февралём 2022 года, официальный показатель инфляции остаётся высоким. В марте он автоматически сбросится до более комфортного значения. При сохранении текущей динамики будет 4,9%.
«Когда мы распродали почти весь свой запас надгробий и, к нашему удивлению, ничего взамен не приобрели, кроме обесцененных счетов в банке да нескольких чемоданов с денежными знаками, которые даже не годились на то, чтобы оклеить стены нашей конторы, мы решили как можно скорее продавать наши памятники и тут же приобретать новые материалы. Однако инфляция без труда всякий раз обгоняла нас. Проходило слишком много времени, пока мы получали деньги с покупателей, а курс денег падал так быстро, что даже самая выгодная сделка приводила к убыткам. И только когда мы стали платить векселями, нам удаётся кое-как держаться» – так описана бизнес-модель малого предпринимательства при гиперинфляции в Германии 1922-23 годов у Эриха Марии Ремарка в романе «Чёрный обелиск».
В России 1990-х происходило нечто подобное. Центробанк «не успевал» печатать деньги. Выпуск долговых бумаг, особенно векселей, которые, как известно, каждый может составить хоть на тетрадном листе, стали единственной возможностью вести коммерческие дела в условиях кризиса неплатежей. Существование в долг в период инфляции – разумная стратегия. Она хороша для всех, кроме кредиторов. Если, конечно, они не рассчитывают взять за неуплату выгодный залог.
Однако в масштабе государства именно долг провоцирует рост цен. Авторитетный британский деловой журнал The Economist опубликовал в конце января 2023 года статью о новом решительном шаге Джона Кокрейна из Гуверовского института Стэнфордского университета (США) в развитии инфляционной теории. Автор доказывает, что инфляция регулируется не столько кредитной ставкой, как принято считать, сколько долговой политикой правительства. Рынок в своих ожиданиях ориентируется именно на него.
Учёный рассмотрел макроэкономику государства с точки зрения бухгалтерской отчётности отдельно взятой компании (баланс и отчёт о прибылях и убытках). Профицит бюджета страны аналогичен нераспределённой прибыли фирмы. Она увеличивает собственный капитал в пассиве баланса. Если сверхдоходы не идут на уменьшение государственного долга, то рост пассива уравновешивается подорожанием неденежных активов, то есть инфляцией.
«Уровень цен будет корректироваться — и, следовательно, стимулировать инфляцию или дефляцию — для обеспечения того, чтобы реальная стоимость долга равнялась сумме будущих профицитов бюджета правительства» – цитирует The Economist Джона Кокрейна.
Из этого следует, что уверенность рынка в бюджетном дефиците на многолетнюю перспективу гарантирует высокую инфляцию. Что в этой связи нужно знать о США? Профицитного бюджета там не было с 2001 года. Атака на небоскрёбы Всемирного торгового центра катализировала рост бюджетных расходов, прежде всего на обеспечение безопасности. В том же году приняли закон о налоговой реформе, снижающей налоги – подоходный и на недвижимость. Рост бюджетного дефицита был предопределен. Через 8 лет Америке понадобилось спасать свою финансовую систему. Дефицит впервые перевалил за триллион долларов. Новый его взлёт обеспечил ковид в 2020-м году – $3,7 триллиона. Это было очевидным транжирством, даже для США. В 2021 году они затянули пояса до $2,8, в 2022 до $1,4 триллиона.
Россия, наоборот, привыкла в последние годы к устойчивому бюджетному профициту. Так было и в планах на 2022 год, но по факту расходы превысили доходы на 3,3 триллиона рублей. Впереди возможно сокращение экспорта углеводородов, а значит и налоговых поступлений, из-за антироссийских санкций на неопределённую перспективу. По Кокрейну, рынок получает в этом случае сигнал к усилению инфляции.
В горизонте одного-двух кварталов эффект ещё не обозначится, так что рост цен менее 5% к апрелю 2023 года вполне вероятен. А вот планы Банка России вернуться к целевому значению 4% в 2024 году с точки зрения теории Джона Кокрейна, пожалуй, слишком оптимистичны.
