Перейти к основному содержанию

В кораблестроители пойду, пусть меня научат

В интервью «Форпосту» ректор Морского технического университета Глеб Туричин рассказал о том, как предотвратить деградацию инженерного образования, когда российские вузы смогут удовлетворить требования работодателей и почему сегодня нельзя серьезно говорить об институте аспирантуры в нашей стране.

Легендарная Корабелка – это единственный в России вуз, который готовит морских инженеров-специалистов мирового класса по всему спектру кораблестроительных направлений: от проектирования и постройки подводных лодок до средств обеспечения морской добычи нефти и газа. Сейчас судостроение входит в программу стратегического развития Российской Федерации, и именно данный университет дает отрасли до 62% выпускников, фактически закрывая все ее потребности.

Missing материал.

- Глеб Андреевич, как сильно повлияла на работу вуза пандемия коронавируса? Насколько эффективно переходили на удаленную систему обучения? Может ли она в полной мере заменить очную?

- Безусловно, пандемия сильно отразилась на работе университета. Введенные ограничения серьезно затруднили и организацию образовательной деятельности университета, и выполнение научной работы. Ведь Корабелка - это, безусловно, не только университет, но и крупный научный центр. Тем не менее, сложившиеся проблемы нам удалось решить с минимальными потерями. Вуз одним из первых перевел учебный процесс в онлайн. Мы всерьез занимаемся вопросами цифровизации (промышленной и цифровизацией собственной деятельности), так что оказались готовы к ситуации. Корабелка функционирует на основе собственной разработанной информационной системы управления, которую мы, кстати, поставляем и другим вузам. Разумеется, нельзя сказать, что дистанционная форма обучения является достаточной для инженеров и позволяет готовить специалистов так же полноценно, как и очная форма с присутствием студентов в аудиториях и лабораториях. Рассматривать ее можно только как временное и чрезвычайное решение в сложившихся экстраординарных обстоятельствах. В дистанционном формате инженерное образование вообще не может быть качественным, потому что инженер в значительной степени учится «руками» в лабораториях и мастерских.

Missing материал.

- Как сказался на качестве отечественного высшего технического образования и уровне выпускников переход на двухуровневую систему подготовки специалистов – магистратуру и бакалавриат?

- Для технического образования двухуровневая система не является удачным решением. Она скорее пригодна для квалификации «преподаватель». За четыре года можно подготовить человека, который будет преподавать технические дисциплины в техникуме, но нельзя подготовить полнофункционального инженера, который сможет работать на заводе, в конструкторском бюро или НИИ. Численное несоответствие количества выпускников бакалавриата входным местам в магистратуру, естественно, интегрально понижает качество будущих специалистов. Основной проблемой является нехватка времени. За четыре года просто невозможно подготовить качественного инженера для современной промышленности, о каком бы секторе не шла речь. Нам необходимо вернуться к прежней модели – специалитету, который предполагает обучение в течение пяти с половиной лет. Тогда можно говорить о восстановлении качестве выпускников. Классическая система подготовки инженеров складывалась десятилетиями, а в некоторых странах – столетиями. И тот факт, что ее попробовали заменить на придуманную и не опробованную конструкцию говорит исключительно об уровне реформаторов, которые этим занимались. Сейчас в нашей стране наблюдается рост разного рода техногенных неудач, и это весьма закономерный результат того, что много лет делалось в техническом образовании.

- Что конкретно потеряла или приобрела современная система высшего образования по сравнению с советским периодом? Уступает ли она зарубежным аналогам или, напротив, выигрывает у них?

- С начала 90-х годов прошлого века система отечественного высшего инженерного образования деградировала и стагнировала. Поначалу это происходило медленно. Но после введения единого государственного экзамена в школах и двухуровневой системы в вузах произошел резкий скачок деградации. Говоря о сегодняшней Корабелке, должен заметить, что нам практически удалось переломить этот тренд и привести ситуацию в более разумное состояние. Мы возвратились к классической советской системе подготовки инженеров, характеризующейся упором на фундаментальный базис образования. Вернули в учебные планы те объемы часов по математике, физике, химии, общеинженерным дисциплинам, которые были раньше. Например, сегодня на первом курсе на математику отведено 500 часов против 180, которые были еще 3-4 года назад. Мы в значительной степени компенсировали негативные последствия, произошедшие в сфере образование за последние 30 лет. По поводу сравнения нашей системы высшего образования с зарубежными аналогами нужно проводить четкие отличия. Мировым лидером инженерного образования является Германия. В англосаксонских странах эта сфера традиционно развита слабее. Сегодня Корабелка не уступает средним немецким техническим университетам, но отстает от лидеров. Хочу подчеркнуть, что им уступают абсолютно все российские вузы. Так что нам есть куда развиваться. Вместе с тем, отечественное инженерное образование на порядок превосходит уровень американских колледжей. Американская экономика построена не на подготовке, а на покупке инженеров, в том числе российских.

Missing материал.

- Как сильно трансформировались требования к выпускнику со стороны работодателей за последние 10 или 20 лет? Успевают ли вузы учитывать изменения запросов со стороны рынка труда?

- Университеты стараются учитывать изменение запросов со стороны рынка труда. В лучшие же годы развития отечественной промышленности работодатели понимали, что молодого специалиста требуется доучивать в течение пары лет, помогать ему адаптироваться на предприятии. Недаром же такой статус существовал «молодой специалист». Современный рынок труда принципиально поменял отношение к выпускникам университета - работодатель хочет получить все и сразу. Одно из популярных требований - владение иностранными языками. Если в начале ХХ века невозможно было стать инженером в России, не зная немецкого языка, а в середине века нельзя было стать хорошим инженером, без знания английского языка, то сейчас это стало необходимостью и нормой. Так же, как и высокий уровень компьютерной грамотности и то, что сейчас называется soft skills – гибкие навыки, умение коммуницировать, работать в команде. Все это наш вуз сегодня дает студентам. Но разрыв между требованиями работодателя и реакцией на них образовательного сообщества останется, потому что производственный цикл подготовки инженера занимает не один год. Поменяв то, что нужно работодателю сейчас, мы получим готовый результат только через пять лет. И все это время будет сохраняться противоречие между требованиями рынка труда и нашей способностью их удовлетворить.

- Владимир Путин в прошлом году акцентировал внимание вузовского сообщества на том, что аспирантура – это не просто еще одна ступень высшего образования, а прежде всего, подготовка молодого ученого. Что руководство университета делает для того, чтобы аспиранты состоялись в качестве молодых ученых и продолжили заниматься наукой?

- Подготовка кадров высшей квалификации сейчас в большинстве университетов далека от идеала. Существующая ныне аспирантура, которую зачем-то сделали одной из стадий образовательного процесса, в значительной степени является имитацией. Чтобы заниматься исключительно научной деятельностью и работать над собственной диссертацией, аспиранту потребуется ряд лет, в течение которых кто-то будет его кормить. Ведь аспирантская стипендия абсолютно недостаточна для хоть какого-нибудь существования. Поэтому сейчас говорить серьезно об имеющемся в России институте аспирантуры нельзя. Внутри его заложена невозможность реализации изначально планируемых результатов. Тем не менее, поскольку аспирантура хоть как-то работает, Морской технический университет старается брать в аспирантуру только тех, кому вуз из своих научных денег способен платить зарплаты за научную работу. Только когда работа над диссертацией и профессиональная научная деятельность совпадают, возможна нормальная защита. Во всех остальных случаях, даже успешных защит аспирантов, которые не работают профессионально в науке, возникает большое количество вопросов к качеству диссертаций.

Missing материал.

- Незадолго до начала пандемии Министерство науки и высшего образования разделило российские вузы на три группы. В какую из них попал ваш университет?

- Корабелка попала во вторую группу вместе с большинством петербургских вузов. Поскольку критерии выбора остались до конца непонятными, говорить о них сложно. Только если попытаться подменить информацию интуицией. Несмотря на то, что по эффективности научной деятельности Корабелка входит в число отечественных лидеров, и выработка по науке на одного научно-педагогического работника существенно превышает 2 млн рублей, из-за того, что наш вуз количественно небольшой, попасть в высшую лигу мы пока не смогли. Может быть, это было причиной, но возможно критерии были другими.

- Как вы относитесь к попыткам различных организаций составить образовательные рейтинги в частном порядке? Они помогают или, напротив, мешают?

- Это тот случай, когда «хвост виляет собакой». У вузов существует конкретная цель деятельности. Она заключается в том, чтобы хорошо учить студентов и эффективно заниматься наукой, а не в повышении мест в рейтингах. Система ранжирования приводит к тому, что высшей школой начинают управлять на их основе. В результате все озабочены не повышением качества образования, а повышением места в этом условном «списке почета». Меры по оценки университетов ни в коем случае не должны подменять собой цели, то, что в последние годы, к сожалению, произошло. Надеюсь, что эта очередная кампания, внезапно начавшись, внезапно же и закончится. Система оценки эффективности образовательных организаций, безусловно, нужна. Но она должна быть не смыслом государственного управления, а лишь одним из инструментов в руках у учредителя образовательной организации.

Missing материал.

- Что необходимо предпринять нашим университетам для того, чтобы увеличить свое присутствие в наиболее престижных глобальных рейтингах – QS, THE и ARWU?

- Если рассматривать систему оценки различных университетов, можно прийти к выводу: чем более структурирована эта система, тем она, конечно, будет полезней. Потому что совершенно бессмысленно сравнивать большой классический университет и относительно узконаправленный технологический университет в рамках одного рейтинга. В частности, технологический университет - это субъект предметного рейтинга, а классический университет - это субъект общего рейтинга. Но, опять же, думаю, что общий смысл ранжирования невысок. Понятно, для чего это существует на западном образовательном рынке - это просто инструмент конкурентной борьбы за абитуриентов, приносящих деньги в университеты. Образовательный рынок России существует достаточно самостоятельно и автономно от европейского и от мирового. В том числе, из-за языкового барьера и высокой степени конкурентности на западном образовательном пространстве.