Перейти к основному содержанию

Что позволит выпускнику вуза построить успешную карьеру

В интервью «Форпосту» ректор Уфимского государственного нефтяного технического университета Олег Баулин рассказал, может ли дистанционная система обучения заменить очную, и какие компетенции требуют сегодня работодатели помимо знаний и навыков по основной специальности.

Уфимский нефтяной, основанный в октябре 1948 года, - региональный опорный вуз России. Здесь получают образование более 20 тысяч человек из 56 регионов РФ и 55 зарубежных государств. Спрос на молодых специалистов УГНТУ со стороны работодателей значительно превышает предложение.

Missing материал.

- Как сильно повлияла на работу Вашего университета пандемия коронавируса?

- В целом, Уфимский государственный нефтяной технический университет достаточно спокойно перешел в иной формат работы. Сделать это удалось практически безболезненно, так как подавляющее число бизнес-процессов университета выполняется с использованием автоматизированной системы управления.

Систему управления надстроили модулем «Электронная приемная», которая стала точкой входа для всех поступающих запросов и обращений со стороны обучающихся, сотрудников, партнеров и т.д.

Должен сказать, что наибольшие трудности были у тех, кто занимается научными исследованиями и разработками. В лабораториях находится сложное в эксплуатации и обслуживании оборудование, и нужно выводить инженерный и научный персонал одновременно. Развести их по потокам получается трудом.

Большинство научных конференций было перенесено на поздний период. Но несколько традиционных для вуза конференций мы провели в онлайн-формате. Для этого разработали платформу для представления научных разработок и их публичного обсуждения.

Однако есть и вызывающие тревогу моменты. Так, значительно сократился объем реализуемых дополнительных образовательных программ. Практически все крупнейшие компании-партнёры направили уведомления о переносе обучения своих сотрудников на более поздние сроки. После снятия ограничений возможна ситуация с крайне высокой степени загрузкой по этому направлению деятельности.

- Насколько эффективно удалось перейти на удалённую систему обучения? И может ли она в полной мере заменить очную?

- Университет перешел на дистанционное обучение в предельно сжатые сроки. Нам удалось грамотно настроить серверные мощности, чтобы максимально снизить вероятность возникновения технических помех.

Надо подчеркнуть, что у нас накоплен значительный опыт применения e-learning. В вузе уже были дисциплины, которые велись с применением дистанционных технологий на базе образовательной платформы Moodle, в дистанционном формате реализовывались образовательные программы, в том числе и по заказу индустриальных партнеров (к примеру, программа для «Транснефть-Метрологии»).

Большинство преподавателей проходило курсы повышения квалификации в области дистанционного обучения. Ежегодно в рамках внутривузовских грантов разрабатывались виртуальные лабораторные работы и тренажеры. В 2019 году мы запустили открытую платформу нефтегазового образования oiledu.ru, и она очень пригодилась сейчас. Больше 3500 студентов зарегистрировались на 8 онлайн-курсах по дисциплинам, изучаемым в вузах минерально-сырьевого и топливно-энергетического комплексов России. Мы открыли доступ к платформе для профильных колледжей и 14 вузов страны.

В дистанционном формате обучения есть плюсы и минусы. К нему надо привыкнуть. Мы не сомневаемся, что он необходим, как вспомогательный ресурс в организации основного процесса. Но заменить очную систему подготовки дистанционной для технических специальностей просто невозможно. Большинство курсов в техническом вузе требует выполнения практических и лабораторных работ с использованием соответствующего оборудования. Выпускник должен осознавать уровень ответственности, знать, с чем ему придется столкнуться на производстве. Ещё раз хочется подчеркнуть, что работодатели настаивают на широкой практической подготовке специалиста, которую нельзя обеспечить при дистанционном обучении.

Missing материал.

- Согласны ли Вы с тем, что переход на двухуровневую систему подготовки специалистов – магистратуру и бакалавриат – негативно сказался на качестве отечественного высшего технического образования и уровне выпускников? Действительно ли нам крайне необходимо вернуться к прежней модели – специалитету, который предполагает обучение в течение 5 с половиной лет?

- В 2009 году бакалавриат и магистратура вытеснили привычное инженерное образование. Основные работодатели наших выпускников, конечно же, негативно восприняли это новшество. Нам пришлось вести очень плотную работу совместно с производственниками для того, чтобы адаптировать образовательные программы к требованиям компаний по качеству подготовки специалистов.

Могу привести следующие модели взаимодействия с компаниями в рамках бакалаврской и магистерской подготовки:

Совместно с ПАО «НК «Роснефть» реализуется проектно-ориентированная магистерская программа «Организационное развитие и управление персоналом в нефтяной и газовой промышленности». Обучение проводят руководители и специалисты «Роснефти», ведущие преподаватели УГНТУ, вузов Москвы и Санкт-Петербурга, консультанты по управлению и бизнес-тренеры. В процессе обучения проводятся регулярные стажировки в кадровых службах дочерних организаций компании, что позволяет говорить и о схожести с моделью дуального обучения.

Совместно с ООО «РН-БашНИПИнефть» реализуется магистерская программа «Цифровые технологии в разработке и эксплуатации нефтяных и газовых месторождений». На базе университета сформирована новая кафедра, основной состав которой – сотрудники компании-партнёра.

Во взаимодействии с ООО «Газпром трансгаз Уфа» осуществляется образовательный проект «Газпром-группа» для студентов, обучающихся на бакалаврских программах. В рамках занятий студенты «Газпром-группы» получают так называемый «корпоративный компонент» знаний, которые не входят в основную профессиональную образовательную программу.

В конце 2019 года мы сформировали группу «Башнефть-переработка». Обучение в этой группе проводится по актуализированной в интересах ПАО АНК «Башнефть» образовательной программе, включающей прохождение стажировок на нефтеперерабатывающих предприятиях компании.

Гибкий учебный план позволяет нам организовывать целевое обучение магистров в корпоративных группах ПАО «СИБУР» по дополнительной образовательной программе профессиональной переподготовки, включающей получение рабочих профессий, прохождение стажировки на производстве.

Мы видим, что во многих компаниях имеется запрос на подготовку по программам специалитета. Производству нужны инженеры с хорошей практической подготовкой. Поэтому в университете мы реализуем программы всех уровней подготовки: бакалавриата, магистратуры, специалитета.

Missing материал.

- Как сильно трансформировались требования к выпускнику со стороны работодателей по сравнению с тем, что было 10 или 20 лет назад? Сейчас, например, для успешной карьеры на многих предприятиях молодому человеку необходимо не только обладать знаниями и навыками по своей специальности, но также владеть английским языком, понимать экономику производства, иметь опыт работы с искусственным интеллектом и так далее. Успевают ли университеты учитывать изменения запросов со стороны рынка труда?

- Если раньше выпускник должен иметь хорошие теоретические знания и практические навыки, то сегодня этого недостаточно. Требования работодателей, как показывают опросы кадровых служб компаний, растут и расширяются: это наличие рабочей специальности по профилю, навыки проектной работы, умение работать с определёнными компьютерными программами, знание иностранных языков, организаторские способности и многое другое.

Мы стараемся предоставить студентам возможность получить необходимые компетенции. Так в области языковой подготовки реализуем образовательные программы на английском языке или с углубленным изучением иностранных языков (английский, китайский, арабский и др.); предлагаем широкий перечень дополнительных образовательных программ по углубленному изучению иностранного языка со сдачей экзаменов, соответствующих международным стандартам.

Студенты технических специальностей параллельно могут освоить программу по менеджменту или экономике и на выходе получить два диплома. На базе Точки кипения УГНТУ проводим занятия по формированию коммуникативных навыков и личностному развитию.

Компетенции в области IT и искусственного интеллекта «прокачиваем» совместно с «Академией Хуавей» и компанией «Самсунг».

Кроме того, на факультетах и в институтах реализуем факультатив по технологическому предпринимательству.

В идеале, университеты должны работать на опережение. Их задача спрогнозировать спрос на определённые компетенции и предложить студентам соответствующие образовательные треки.

Missing материал.

- Владимир Путин в прошлом году акцентировал внимание вузовского сообщества на том, что аспирантура — это не просто ещё одна ступень высшего образования, а, прежде всего, подготовка молодого учёного. Все ли аспиранты в Вашем вузе защищают диссертацию? Что руководство университета делает для того, чтобы они состоялись в качестве молодых учёных и продолжили заниматься наукой?

- Закон об образовании 2013 г. сделал аспирантуру третьей ступенью высшего образования. Это привело к существенному падению количества защит кандидатских диссертаций. Если у нас в вузе до 2013 года защиты в срок обучения составляли более 40 процентов, то к 2019 году этот процент значительно снизился.

Причина падения эффективности не только в том, что акцент сместился с научной на образовательную деятельность. Заработная плата, которую выпускник может получать на производстве, намного превышает стипендию аспиранта. Защита кандидатской тоже не может обеспечить тот высокий уровень заработной платы, какой имеют работники нефтегазовой отрасли.

Мы стараемся исправить эту ситуацию. Процесс подготовки аспирантов УГНТУ выстроен таким образом, чтобы усилить научно-исследовательский модуль – основную составляющую для успешной защиты диссертаций. Кроме того, чтобы поддержать начинающего исследователя, мы проводим комплексные мероприятия по развитию кадрового потенциала. Они предусматривают стажировки в ведущих производственно-научно-образовательных российских и зарубежных центрах, грантовую и социальную поддержку выпускников, аспирантов, молодых преподавателей. Проводятся конкурсы для повышения публикационной активности, профессионального мастерства, внедрения инноваций в научно-образовательный процессы и др. Ежегодно на эти цели в университете расходуется более 30 млн. руб.

- Незадолго до начала пандемии Министерство науки и высшего образования разделило российские вуза на три группы. В какую из них попал ваш университет? Понятно ли Вам какие конкретно критерии повлияли на это решение?

- Приказом Минобрнауки России УГНТУ был отнесен ко второй категории вузов, выполняющих научно-исследовательские, опытно-конструкторские и технологические работы гражданского назначения. По абсолютному большинству показатели научной продуктивности УГНТУ выше медианных значений показателей государственных и муниципальных вузов. Однако, есть направления, которые требуют усиления. К ним относятся показатели по цитируемости публикаций сотрудников вуза в изданиях, индексируемых в РИНЦ; грантовая активность научно-педагогических работников вуза. Также отдельного внимания требует такое направление как коммерциализация результатов интеллектуальной деятельности университета. Мы надеемся в ближайшем будущем «подтянуть» эти показатели.

- Считаете ли Вы, что государству необходимо разработать систему чётких цифровых индикаторов, позволяющую составить объективный национальный рейтинг университетов? Нужен ли он вузовскому сообществу? Какие критерии, в первую очередь, он должен учитывать? И как вы относитесь к попыткам различных организаций составить подобные рейтинги в частном порядке? Они помогают или, напротив, мешают?

- Безусловно, четкие индикаторы помогают университетам увидеть свои сильные стороны и те направления, где требуется дополнительная работа. Мы очень внимательно изучаем результаты ежегодного мониторинга вузов Минобрнауки России. Все его базовые значения введены в контрольные показатели деятельности структурных подразделений университета.

Национальный рейтинг нужен не только для объективной оценки достижений вузов, но и для ориентации их на решение государственных стратегических задач.

Что касается рейтингов негосударственных организаций, то, по большей части, они создают информационный шум, мешающий объективной оценке. Тут важно, по каким критериям ранжируются вузы, насколько достоверна используемая ими информация.

- Что необходимо предпринять нашим университетам для того, чтобы увеличить своё присутствие в наиболее престижных глобальных рейтингах – QS, THE и ARWU? И не следует ли более пристальное внимание уделять именно предметным рейтингам?

- Мы тщательно изучаем методику оценки и подбора показателей международных рейтингов. Тем более, это важно сейчас, когда от присутствия в них напрямую зависит государственная поддержка развития университетов.

В таких рейтингах очень большая доля академической репутации, основанной на проводимых научных исследованиях. Поэтому мы наращиваем научный потенциал, развиваем исследовательские лаборатории, привлекаем лучших ученых, развиваем сотрудничество с зарубежными научными школами.

Что касается предметных рейтингов, то они несут более конкретную информацию для потенциальных абитуриентов, уже выбравших будущую специальность, и обозначают лидеров в конкретных направлениях.

Хочу добавить: участие в рейтингах не должно стать самоцелью. Ведь за некоторыми показателями международных рейтингов просматривается желание подогнать всех под западный стандарт или заглянуть на «кухню» перспективных исследовательских работ, посмотреть, насколько продвинулись соперники.

«По плодам их узнаете их», – эта система оценки освящена веками. Поэтому оценивать, прежде всего необходимо качество выпускников, эффективность научных исследований университетов и их вклад в развитие экономики страны.

- Поясните на примере вашего университета: что конкретно потеряла система высшего образования по сравнению с советским периодом? Или приобрела? Уступает ли она зарубежным аналогам или, напротив, выигрывает у них?

- Поскольку сам я окончил УГНТУ в 2003 году, поэтому на это вопрос ответит мой старший коллега – президент университета Айрат Шаммазов, выпускник Уфимского нефтяного 1966 года и ректор УГНТУ с 1994 по 2014 год.

Missing материал.

– Советская система высшего образования готовила инженеров и учёных для развития экономики своей страны. Под эту цель были заточены хорошо выстроенная программа практик, направления научно-исследовательской работы и распределение выпускников, помогавшее решить кадровые проблемы нефтегазовых предприятий. Так, в нашем вузе в 1971 году был создан первый в стране студенческий научно-исследовательский институт, получивший в 1974 году премию Ленинского комсомола. Научные разработки, сделанные нашими молодыми учёными, внедрялись на производстве и давали большой экономический эффект. Практические навыки, умение работать в команде, организаторские способности студенты развивали во время третьего трудового семестра в студенческих специализированных отрядах. Я сам летом 1967 года работал в Ухте на строительстве нефтегазового комплекса. Студенческие строительные отряды были массовым движением и воспитали немало руководителей производства. К сожалению, сегодня на развитие практических навыков отводится гораздо меньше времени.

Что приобрела высшая школа? Вариативность, большую гибкость. Уже в 90-ые годы мы начали набор студентов в так называемые ИН-группы, где преподавание велось на английском языке. Для этого наши преподаватели прошли стажировку в Англии. Мы рассчитывали, что такие кадры будут востребованы российскими компаниями, работающими за рубежом. Но оказалось, что такие выпускники легко устраиваются в международные компании, где заработная плата значительно выше. По сути, мы открыли шлюзы для экспорта кадров.

Могу уверенно сказать, что наше инженерное образование превосходило зарубежное, да и сегодня технические университеты с традициями поддерживают высокое качество обучения.