Перейти к основному содержанию

Сорван очередной срок старта проекта «Приоритет-2030». Чего ждать университетам?

коллаж ждущие от минобрнауки
© Форпост Северо-Запад

В понедельник, 1 марта, истёк срок, который российское правительство установило Минобрнауки для подготовки механизма конкурсного распределения грантов университетам в рамках нового проекта развития высшей школы «Приоритет-2030». Документы так и не представлены кабмину, хотя на портале проектов нормативно-правовых актов основные из них появились еще 15 декабря.

Возможно, задержка вызвана появлением в цепочке согласований Комиссии Госсовета по науке. Известно, что комиссия, возглавляемая новосибирским губернатором Андреем Травниковым, рассматривала «Приоритет-2030» в конце февраля. Судя по пресс-релизу на губернаторском сайте, никаких принципиальных поправок там предложено не было. Появилась, правда, новая информация о сумме финансирования – более 30 млрд рублей ежегодно.

Если речь идет только о первом этапе реализации проекта, то названная сумма ниже первоначально запланированной примерно на ₽6 млрд. Но если сравнивать с плановым финансированием за весь период (808 380,1 млн рублей на 2021-2030 годы, то есть по ₽80,8 млрд в среднем за год), то это уже мощный откат назад.

В релизе пресс-службы Травникова есть еще одна любопытная цифра, озвученная на комиссии презентовавшим программу замглавы Минобрнауки Андреем Омельчуком.

«В вузах, являющихся потенциальными участниками программы «Приоритет-2030» сегодня обучается около половины студентов и аспирантов страны, а также выполняется три четверти научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ, проводимых высшими учебными заведениями России» - говорится со ссылкой на заместителя министра.

В России около полутора тысяч вузов. В них учатся примерно 4,2 миллиона человек. Получается, что в среднем количество студентов одного университета из «золотой» сотни составит более 20 тысяч человек. Для сравнения, в Высшей школе экономики 40 300 студентов, в МГУ – 38 150, а знаменитой Бауманке, например, всего 19 тысяч. Даже она недотягивает до среднего значения. Выходит, что гранты достанутся самым крупным вузам, а небольшие, пусть даже прославленные и высокоэффективные, отраслевые и региональные университеты, несмотря на заявленный приоритетный подход к ним, снова останутся за бортом.

птичка изгой
© pixabay.com

И что значит «потенциальные участники программы», когда даже показатели для конкурсного отбора ещё не утверждены? Как будто в Минообрнауки уже знают, кого профинансируют, и теперь подгоняют критерии.

Напомним, что распоряжение о принципиальном одобрении новой программы, видимо в большой спешке, было принято под Новый год, 31 декабря 2020-го. Его единственным содержательным положением как раз и было поручение о доработке конкурсного механизма в течение первого квартала. Ректорское сообщество ознакомили с проектом «Приоритет-2030» ещё летом 2020 года. Правда, в самых общих чертах. Дальнейшее обсуждение ведётся сугубо кулуарно.

Поскольку проект методики отбора все-таки имеются в открытом доступе, «Форпост» инициировал его обсуждение в фейсбучном сообществе «Высшее образование в России». Первым же комментарием стала отповедь неудобоваримому стилю изложения в документе.

«Я знаю, зачем они так написали - чтобы все посмотрели и решили, что им этот геморрой не нужен. Как можно писать такие тексты, немыслимо» - посетовал Леонид Эрштейн.

Едкие замечания сообщества вызвала также забавная опечатка в пресс-релизе на сайте губернатора Травникова.

«Там написано «оБодрена» [правительством]. Ободрять образование - развитие тезиса Дмитрия Медведева, этому развитию уже 5 лет. Хоть не «ободрана»» - высказался Игорь Барышев.

исследователи смеются
© pixabay.com

Короче говоря, негативное отношение вузовской общественности к инициативам Минобрнауки выражено достаточно определенно. Попутно досталось и Году науки и недавней отмене конкурсов на гранты РФФИ (Российский фонд фундаментальных исследований). Но главное, что, несмотря на довольно широкое вовлечение в обсуждение приложенного к публикации текста проекта методики самих вузовских преподавателей и исследователей, никто не счёл нужным высказаться непосредственно по поводу критериев оценки университетов, которые будут бороться за гранты.

Почему? Скорее всего, вузовское сообщество хорошо помнит из практики, что чем сложнее и наукообразнее система критериев отбора, тем более предопределен результат.

Велика вероятность, что главные получатели финансирования по предыдущему фактически провальному проекту «5-100» (Высшая школа экономики, ИТМО, МИФИ, МФТИ, МИСиС, Новосибирский госуниверситет) снова будут в приоритете.

Настораживает мнение руководителя Института образования ВШЭ Исака Фрумина по этому поводу: «За последние 20 лет в ведущих мировых системах высшего образования было запущено более 40 инициатив поддержки международной конкурентоспособности вузов, аналогичных Проекту 5-100. Их история свидетельствует о том, что если мы хотим сохранить эффекты программы, то необходимо ее продолжать. Если вырастили дерево, его надо продолжать поливать, пока оно не окрепнет и не зазеленеет. Есть печальный пример, когда в Испании из-за экономического кризиса такая программа была прервана, в итоге вложенные инвестиции обнулились. Устойчивость программы и перевод ее на регулярную основу, необходимые ресурсы и механизмы их расходования – это важнейшие вопросы на будущее».

Сколько же десятилетий нужно «подкармливать» избранные вузы, чтобы наша страна заняла достойное место в мировом образовательном пространстве?

кормление жирафа
© pixabay.com

Подробно останавливаться на предварительной редакции критериев отбора претендентов на финансирование в рамках «Приоритета-2030» нет смысла. Назовём лишь главное, что бросается в глаза. В первую очередь это упор на показатели, которые легче всего достижимы через сокращение профессорско-преподавательского состава вузов.

Если в проекте «5-100» пытались добиться в избранных университетах максимально компактных студенческих групп (это соответствовало критериям ведущих мировых университетских рейтингов), то теперь наоборот. Показатели общего бюджета университета, доходов от исследовательской деятельности и внутренних затрат на неё, финансовое обеспечение дополнительных профессиональных программ – всё это приводится в расчете на одного научно-педагогического работника. То есть, чем их меньше, тем результат выше. За обоими подходами есть определённая логика. Только она теряется, когда восемь лет реализовывался один подход, а потом десять лет – прямо противоположный.

Второй ощутимый акцент в системе критериев сделан на «священную корову» развития в современном понимании - цифровизацию. Например, прописано общее неснижаемое требование к участникам конкурса – довести количество студентов, обучение которых «связано с формированием двух и более компетенций цифровой экономики», до 30%. Уже существует список специальностей с этими приоритетными компетенциями. Им теперь повсеместно – зелёный свет, а остальные, соответственно, в загоне.

Кстати, еще один факт на эту тему: в состав комиссии Травникова входит представитель Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций, а от Минэкономразвития, Минпромторга, Минэнерго нет никого.