Две недели я, Елена Васильева, автор рубрики «С книгой на выходных», была в отпуске — и часть этого времени слушала книгу «Одинокий город» британской писательницы и литературного критика Оливии Лэнг. Параллельно я гуляла по Петербургу, и теперь просто обязана порекомендовать это исследование одиночества и посоветовать добавить к нему походы по городским улицам в отсутствие компании.
Документальная книга «Одинокий город. Упражнения в искусстве одиночества» британской писательницы Оливии Лэнг вышла в России в 2017 году, спустя год после релиза на английском языке. Это исследование одинокой жизни зародило у российских читателей огромный интерес к работам Лэнг, выдержало несколько переизданий и стало практически культовым. Спустя четыре года после публикации появилась и аудиоверсия «Одинокого города», голосом которой стала журналистка Саша Сулим — её расследованию «Безлюдное место» был посвящён один из выпусков «С книгой на выходных».
Оливии Лэнг 44 года, её первая книга была опубликована в 2011 году. Называлась она «К реке. Путешествие над поверхностью», и в ней отразились все ключевые особенности прозы Лэнг. Это не чистая проза, а смесь прозы и эссеистики, теоретического исследования, писем, посвящённых поездкам и прогулкам, — а ещё это проза, героями которой становятся исторические личности. Здесь тексты и смыслы имеют не меньшее значение, чем пространство: Лэнг специально приезжает в место, связанное с задумкой своей книги, и, отталкиваясь от собственных ощущений, рассказывает читателям всю историю.
«К реке» Лэнг подвела писательница Вирджиния Вульф, утонувшая в реке Уз в Суссексе. Уз ещё оказывается связана с Шекспиром, Гомером, Айрис Мёрдок и Кеннетом Грэхемом, и Лэнг отмечает, какое место Уз занимает в судьбе каждого из них. Второй книгой Лэнг стала говорящая «Путешествие к источнику Эха. Почему писатели пьют» об американских писателях Трумене Капоте, Теннесси Уильямсе, Фрэнсисе Скотте Фицджеральде, Эрнесте Хемингуэйе. «Одинокий город» — третья книга Оливии Лэнг. После неё вышли ещё две, и все, кстати, уже переведены на русский язык.
Работы Лэнг, несмотря на всю теоретизированность и наполненность внешними героями, предельно личные. Например, из «Путешествия к источнику Эха» мы узнаем о том, какие отношения с алкоголем установились в семье самой Лэнг. В случае с «Одиноким городом» за «личность» отвечает уже завязка текста: Лэнг перебирается в Нью-Йорк к своему возлюбленному, но отношения распадаются. Она оказывается одна в большом и незнакомом городе и начинает исследовать феномен одиночества, опираясь на фигуры знаменитых художников — Энди Уорхола, Дэвида Войнаровича, Эдварда Хоппера, Генри Дарджера.
«Я хотела понять, что это значит — быть одиноким и как это устроено в жизнях других людей, попытаться отобразить сложные взаимоотношения между одиночеством и искусством», — поясняет она, давая понять, что в одиночестве есть не только плохое, но и хорошее.
Такое состояние сейчас по-модному назвали бы ресурсным, и для многих оно оказывается продуктивным. Особую актуальность такой взгляд приобретает в связи с пандемией коронавируса и не забытыми ещё карантинами и самоизоляцией. Все люди стали по-своему одинокими — но были и те, кто стал черпать из этого новые возможности. Вполне логично, что последнее к настоящему моменту переиздание «Одинокого города» было сделано в прошлом году, а аудио готово сейчас.
Одиночество вообще стигматизированное состояние. В современной культуре расставание всё ещё воспринимается как неудача, жизнь без партнёра ненормативна, а в старости нужно обязательно иметь кого-то, кто принесёт стакан воды. В связи с наличием такой точки зрения книга Лэнг не просто рекомендуема, а обязательна: она демонстрирует разнообразие взглядов на одинокую жизнь — но без «розовых очков».
«Я не верю, что единственное средство от одиночества — встретить кого-нибудь. Не обязательно. Думаю, дело тут вот в чем: необходимо учиться дружить с собой и понимать, что многое кажущееся нам личным недугом — вообще-то следствие более масштабных сил стигматизации и исключённости, каким можно и нужно противостоять», — пишет Лэнг.
Вот, например, один из самых известных героев Лэнг, Энди Уорхол, всегда был окружён сторонниками и поклонниками, его героями и друзьями были звёзды кино и шоу-бизнеса. Но, как объясняет Лэнг, это не отменяло его одиночества, а было скорее ответом на него. С детства Уорхол чувствовал себя изгоем: рождённый в семье иммигрантов, он говорил со страшным акцентом, комплексовал из-за своей внешности и проблем с кожей, долгое время не ходил в школу из-за скарлатины, а во взрослом возрасте ко этому добавились переживания из-за сексуальной ориентации. Так что случай Уорхола — явное «одиночество в толпе».
Вообще вся жизнь горожанина — то же «одиночество в толпе». Его чаще всего описывает и Лэнг: если перечисление имён художников и фактов их биографии создаёт ассоциацию с мозаикой, то рассуждения о жизни в маленьких съёмных квартирках на Манхэттене и перемещениях по барам скорее соотносятся с исповедью. И книги Лэнг часто так и называют: исповедальный нон-фикшен об искусстве. И само это определение — тоже мозаика.
Оливия Лэнг. Одинокий город. Упражнения в искусстве одиночества / пер. с англ. Шаши Мартыновой. — М.: Ad Marginem, 2017. — 248 с.
