Первого мая 1873 года добропорядочные австрийцы толпами устремились в парк Пратер. Здесь открылась Венская промышленная выставка. Наибольший интерес, благодаря количеству слухов, вот уже месяц, блуждающих по городу, вызывал несомненно, русский военно-морской павильон.
А его центральным экспонатом стала модель 20-дюймового гладкоствольного орудия береговой и морской артиллерии. Оригинал был отлит на Пермском чугунопушечном заводе и стал самым крупным из когда-либо существовавших. Вес только ствола составлял 46 тонн – на 5 тонн тяжелее кремлевской Царь-пушки. Вес ядра составлял 480 килограммов. Такими орудиями предполагалось вооружать мониторы (броненосные корабли). Сама же идея их появления была связана с Крымской войной: русская артиллерия не пробивала борта французских кораблей, защищенных бронелистами.
Ажиотаж в павильоне организаторы со стороны Российской империи, разумеется, связали с «промышленным шпионажем». Австро-Венгрия, на тот момент значимая морская держава, уже имела такие суда и конечно, должна была интересоваться ВПК вероятного противника. Агенты Отдельного корпуса жандармов высматривали в толпе мужчин с характерной выправкой и стрижкой, а в Петербург летели тревожные депеши об их количестве.
Вот только на следующий день выяснилось, что Третье отделение село в лужу. Венские газеты написали о том, что русские привезли «Пушку Мюнхгаузена». Поскольку крестным отцом экспоната был будущий директор Горного департамента Григорий Грасгоф, то ни о каком новом изобретателе никто из делегации ничего не знал.
Ларчик открывался просто. Рядом с моделью стояла фотография, дававшая представление об истинных размерах. А служащие охотно давали пояснения, что в жерле спокойно помещается человек.
Почти за сто лет до выставки немецкий писатель Рудольф Эрих Распе издал свои «Приключения барона Мюнхгаузена». За неполный век книга стала бестселлером в Германии и Австрии, а про подвиги чудаковатого барона в германоязычном пространстве читал каждый ребенок и уж тем более был наслышан просвещенный житель столицы. Кроме того, все знали и про то, что прототип литературного героя был реальным офицером русской армии Карлом Фридрихом Иеронимом фон Мюнхгаузеном, участвовавшим в турецкой кампании под командованием фельдмаршала Миниха и даже встречавшим будущую Екатерину Великую во главе почетного караула. Таким образом, его история полета верхом на ядре воспринималась и как фантастика, и как возможный факт, потому что «кто ж его знает, на что способны эти русские». А чудо-пушка была практически свидетельством возможного.
Только вот ведь беда. Сочинение господина Распе хоть и было переведено однажды на русский, но настолько неудачно, что никто о нем и не слышал до того, как вторую жизнь барону подарил Корей Иванович Чуковский. Но уже в 1928-м:
"Мы осаждали какой-то турецкий город, и понадобилось нашему командиру узнать, много ли в том городе пушек. Но во всей нашей армии не нашлось храбреца, который согласился бы незаметно пробраться в неприятельский лагерь. Я встал рядом с огромнейшей пушкой, которая палила по турецкому городу, и, когда из пушки вылетело ядро, я вскочил на него верхом и лихо понесся вперед".
Свидетельство же то ли венской конфузии, то ли победы, по распоряжению Грасгофа, было передано на хранение в Горный музей. Кстати, ее оригинал – до сих пор самая большая пушка из когда-либо отлитых в России. Вот только в серию она не пошла. Вмешался прогресс, и там же в Перми на пушечном заводе был налажен выпуск 9-дюймовых стальных нарезных пушек береговой артиллерии, которые являлись чрезвычайно эффективным оружием.
