В июле 1946 года на тихоокеанском атолле Бикини США провели первую публичную серию тестов атомной бомбы, включившую в себя четвертый и пятый ядерные взрывы в истории человечества. В качестве дипломатического жеста наблюдать за процессом пригласили экспертов из самых влиятельных стран мира. От Советского Союза командировали горного инженера Семена Александрова.
Параллельно в 1946—1947 годах он же выступал научным советником постоянного представителя СССР Андрея Громыко в Комиссии ООН по атомной энергии. Его кандидатуру рекомендовал Лаврентий Берия:
«Совершенно секретно
Товарищу Сталину И. В.В соответствии с Вашим указанием в качестве экспертов-консультантов представителя СССР в Комиссии Объединенных Наций по контролю над атомной энергией назначены:
1. Скобельцын Дмитрий Владимирович — член-корреспондент Академии наук СССР, профессор Московского государственного университета, директор Научно-исследовательского института атомного ядра при МГУ и заведующий лабораторией атомного ядра и космических лучей Физического института Академии наук СССР.
2. Александров Семён Петрович — профессор, горный инженер, руководитель группы Дальстроя при Министерстве внутренних дел СССР.
Тт. Скобельцын и Александров получили в Министерстве иностранных дел СССР необходимые указания, экипировку и денежные средства. Т. Громыко просит ускорить выезд экспертов-консультантов.Л. Берия
16.V.46».
Сталин дал разрешение на вылет, однако подробностей о той миссии в открытом доступе по-прежнему нет. Большая часть информации по атомной программе нашей страны так и осталась строго конфиденциальной. Как и сведения об ученых, внесших вклад в ее развитие.
До 2005 года имя Семена Александрова также было засекречено. Первые скупые данные о нем появились в справочных и энциклопедических изданиях только через 43 года после его ухода из жизни.
Он родился в 1891 году в Александровске-Грушевском (в настоящее время город Шахты, промышленный центр Восточного Донбасса). В 1908 году уроженец нынешней Новороссии стал студентом Петербургского горного института, однако окончил первый технический вуз России только в 1922 году. Длительность обучения была связана с материальными трудностями юноши. Он был вынужден регулярно прерывать учебу и соглашаться на любую работу. И если поначалу молодой человек трудился помощником геолога и чертежником-картографистом, то со временем ему, еще студенту, стали поступать куда более серьезные предложения.
С редкими металлами со студенческой скамьи
Александрову исполнилось всего 23 года, когда в 1914 году он возглавил геологическую разведку радиевой экспедиции в Фергане. После революции в июле 1918 года его пригласили на должность научного сотрудника Государственного радиевого института, где он более четырёх лет занимался исследованиями, и параллельно преподавал в своей альма-матер.
К моменту получения долгожданного звания горного инженера Семен Петрович успел стать опытным специалистом. Следующие три года – снова Ферган и Тюя-Муюндинский рудник (первое и важнейшее месторождение урана, радия и ванадия на территории СССР), где теперь он уже выступал в роли начальника геологических экспедиций.
В сентябре 1925 года Александров становится членом правления треста «Редкие металлы». Об организаторском и исследовательском таланте ученого говорит тот факт, что на годы его руководства пришелся расцвет института, ставшего первопроходцем в осуществлении постановки производства урана, радия, ртути, сурьмы, висмута, стронция, молибдена, вольфрама и других редчайших металлов.
Потом была командировка в США для повышения квалификации, должность заместителя директора по научной части в Центральный НИИ цветных металлов, защита диссертации по урану, обязанности ответственного редактора «Горно-обогатительного журнала». Удивительно энергичное время, удивительные люди!
В 1938 году в жизни Семена Петровича наступили большие перемены, и научная деятельность в столице неожиданно сменилась Колымой.
Задачи государственного значения: ГУЛАГ и Рудные горы
Как исследователя с большим опытом Александрова командировали в Магаданскую область, где на месторождениях ГУЛАГа помимо золота были обнаружены стратегические залежи редких металлов, необходимые для укрепления обороноспособности государства. Семена Петровича назначили заместителем председателя экспедиционной комиссии по Колыме при НКВД СССР, а затем и вовсе главным инженером всех горно-металлургических предприятий ГУЛАГа, поручив разработку плана Дальстроя на третью пятилетку. Его качественная подготовка и успехи при геологоразведке окончательно закрепили за горным инженером репутацию специалиста №1 в вопросах урана.
Когда в 1945 году Лаврентию Берии понадобился человек, способный в кратчайшие сроки провести ревизию всех немецких рудников, разрабатывавшихся на серебро, висмут, никель и прочие металлы, лучшей кандидатуры для него не существовало. Заместитель председателя Совета Министров СССР слишком хорошо помнил, кто поручил ему создать атомную бомбу, и понимал, что произойдет, если он это задание не выполнит. Поэтому сразу пошел с козырей и на поиски урановой руды в Германию, а заодно Болгарию, Румынию и Чехословакию направил Александрова. Страны, целиком или частично вошедшие по итогам второй мировой войны в соцлагерь, теперь были для нас открыты.
Ялтинская конференция оставила Тюрингию и Саксонию, на территории которых располагаются известные Рудные горы, в советской зоне оккупации. В ходе боевых действий земли временно оказались под американскими войсками. США знали, что гитлеровский проект атомной бомбы был основан на конголезском уране, и в собственных шахтах немцы практически ничего не обнаружили, но все равно решили перепроверить известные к тому времени прииски. Специалисты из группы «Алсос», целенаправленно искавшие «ядерных» ученых, наработки, чертежи и аппаратуру, резюмировали, что максимум там можно добыть 15 тонн весьма бедной руды. Они спокойно ушли, и всего через несколько дней в Рудные горы прибыла наша геологоразведочная партия во главе с Семеном Петровичем. К этому моменту он уже около 30 лет находил и добывал уран!
В Саксонской рудно-поисковой экспедиции ему хватило менее полугода, чтобы оценить рудники Аннаберг, Готтесберг, Брайтенбрун, Иоганнгеоргенштадт, Мариенберг, Нидершлаг, Фрайберг, Обершлем, Шнееберг... Вердикт Александрова был однозначен: не менее 150 тонн запасов урановой руды, то есть больше, чем все разведанные запасы на территории СССР к концу 1945 года. Эти залежи во многом обеспечили нашей стране возможность создания первой атомной бомбы РДС-1 (в правительственном постановлении она обозначалась как «реактивный двигатель специальный», но впоследствии общественность любила расшифровывать аббревиатуру иначе - «русские делают сами» или «реактивный двигатель Сталина»).
В 1949 году после взрыва РДС-1 в Семипалатинске ученый получил Орден Ленина и Сталинскую премию первой степени, а также стал Героем Социалистического Труда («за исключительные заслуги перед государством при выполнении специального задания научным, инженерно-техническим и руководящим работником», «за руководство развитием и освоением новой рудной базы урана»). Указ вышел с грифом «секретно, не подлежит опубликованию».
Выдающегося горного инженера назначили директором Магаданского научно-исследовательского института золота и редких металлов (ВНИИ-1), затем главным инженером Специального управления при Совете Министров СССР. Но вскоре его стало подводить здоровье – сказалась многолетняя работа с радиоактивным металлом. В октябре 1953 года Семену Петровичу дали инвалидность, он сконцентрировался на написании научных статей и преподавании. В январе 1962-го его не стало.
Из региона Рудных гор, который немцы и американцы не сочли перспективным от слова «вообще», советские специалисты добыли в результате более 220 000 тонн урана. К 1990 году местное совместное предприятие СССР и ГДР «Висмут» стало крупнейшим уранодобывающим предприятием Европы и заняло третье место в мире.
