Одним из наиболее читаемых авторов в России до 1812 года считался Николай Мамышев. В его душераздирающих повестях отразилась вся специфика русского сентиментализма конца XVIII - начала XIX веков. Однако в историю страны он вошел, прежде всего, как горный инженер и талантливый изобретатель.
Николай Родионович родился в дворянской семье в Тверской губернии в 1777 году. Юноша имел равные способности как к гуманитарным, так и точным наукам. Несмотря на свою любовь к литературе, он принял решение поступить в Горное училище в Санкт-Петербурге (ныне Горный университет). Сделать это было весьма непросто - принимали туда «на воспитание» не просто молодых людей со способностями. Брали лучших.
Как известно, вторая половина XVIII века в Российской империи ознаменовалась бурным развитием горного дела, особенно на Урале. По мере роста границ государства ширились и поиски руд. Однако русские рудокопы и старатели не имели профильного опыта и не знали технических новинок, да и откуда было знать: в стране даже университетов на тот момент не было. Приходилось приглашать инженеров-иностранцев — «мастеровых людей рудознатцев к царскому величеству своим ремеслом послужить». Достаточно быстро пришло понимание: если в России не начнут появляться собственные специалисты с высшим образованием, засилье иностранного капитала в горной промышленности – как финансового, так и человеческого - станет национальной проблемой.
Создание училища по подготовке горняков явилось своевременным решением, принятым по просьбе заинтересованных в развитии отрасли промышленников. В конце ХVIII века в Горном училище обучалось всего 108 человек. Для их практической подготовки во дворе был сооружен «примерный рудник», открыты первые «лаборатории» — плавильные печи и рудопромышленные верстаки. Каждые полгода члены Берг-коллегии и «люди известных ученостей» экзаменовали студентов. Еще в процессе учебы на каждого из них буквально выстраивалась очередь из работодателей.
Среди первых выпускников – министр народного просвещения России и Томский губернатор Евграф Ковалевский, совершивший в начале карьеры первое крупное исследование геологического строения Донбасса; выдающийся металлург Павел Аносов, раскрывший секрет булатной стали, академик Дмитрий Соколов, организовавший выпуск легендарного научного «Горного журнала», и Николай Мамышев.
В 1795 году он окончил вуз в чине шихтмейстера XIII класса, что указывало на особые успехи (обычно выпускникам присваивали XIV класс). Молодой человек был назначен управителем Николае-Павдинского (1796 год), Нижнеисетского (1799 год), Пышминского (1800 год) и Каменского (1802 год) заводов. По долгу службы он много времени находился в разъездах: «проезжал в Иртышской линии по Киргизской стороне», останавливался «у полудикого народа, обитающего около хребтов Халтая и большого Алтая», добирался до Коряков и Ламутов, «населяющие западные берега Понжинского и Охотского морей».
Накопленные впечатления напомнили Николаю Родионовичу о юношеском увлечении и заставили взяться за перо. Повести и этнографические заметки такие как «Злосчастный. Истинное происшествие» и «Примеры бескорыстия» пришлись по вкусу читателям, их активно печатали литературные журналы. К автору пришла широкая известность. Однако в годы Отечественной войны произошел коренной перелом в отечественной литературе. После победы в войне 1812 года наибольшую популярность получили писатели патриотического жанра. Непосредственные участники тех событий - Василий Жуковский, Денис Давыдов, Федор Глинка, Константин Батюшков - воспевали подвиг народа в борьбе с наполеоновским нашествием, вытеснив тем самым с литературного поприща представителей русского романтизма.
Для Мамышева это не стало ударом, так как он не только не оставлял своей непосредственной профессиональной деятельности, но и весьма преуспел в ней. В 1813 году Николая Родионовича назначили управителем Камско-Воткинского железоделательного завода, стратегически важного предприятия для государства. Если сегодня оно выпускает межконтинентальные ракеты «Тополь-М», являющиеся основой ядерного щита России, оборудование для нефтяной и газовой промышленности, то в XIX веке – якоря для Военно-морского флота, железнодорожную технику, морские суда, паровозы и золотодобывающие драги.
На Воткинском заводе был установлен первый на Урале листопрокатный стан и освоен оригинальный способ производства высококачественной инструментальной стали. В качестве его руководителей всегда назначались высококвалифицированные производственники.
Через 6 лет Мамышева ждало очередное повышение. В 1819 году он стал начальником уже всего Гороблагодатского округа, сердцем которого были железные руды горы Благодать. На Гороблагодатских и Боткинских казённых заводах он восстановил производство артиллерийских орудий и отливку чугуна из вагранов, ввел скоробьющие молоты для производства сортового железа, организовал комплексное геологическое исследование горы Благодать.
Известность металлургу принесли опыты по созданию «уральского металла» — сплава платины с медью, получению «дамассковой» стали — сплава цементной стали с платиной, а также осуществление шурфования складным буром до восемнадцатисаженной глубины.
Но работой с железом Николай Родионович не ограничивался. Когда среди горных инженеров и старателей распространилась информация об обнаружении богатых золотых россыпей на Урале, именно Мамышев, не имеющий по профилю непосредственного отношения к желтому металлу, первым из начальников уральских заводов оценил перспективы нового дела и поехал к первооткрывателю – самоучке, штейгеру Березовского завода Льву Брусницыну. Тот смог не только первым найти места залегания россыпного золота, но и, нарушив общепринятые инструкции, стал впервые извлекать его только путем промывки (без предварительного измельчения). Сравнительная легкость добычи россыпного золота, его высокая рентабельность, наличие значительных запасов золотосодержащих песков ускорили приобщение заводчиков к золотому промыслу.
Николай Родионович изучил строение россыпей, перенял у Брусницына методы поиска и, что не менее важно, технически усовершенствовал оборудование для золотодобычи. Он создал промывальный шлюз, специально предназначенный для каменистых песков, а также изобрел конструкцию разборного бура для разведки наносов, который впоследствии получил самое широкое применение.
Вернувшись в свой «железный» округ, Мамышев обучил мастеров новой методе и создал специальную разведочную партию для изучения наносов. Его настрой поначалу подвергался серьезной критике, так как на тот момент золоторудные месторождения были выявлены только на водоразделе и восточном склоне Урала. Западный же склон хребта традиционно признавался бесперспективным в силу специфики пород, и старатели обходили его стороной.
Первые поиски россыпей принесли лишь убытки и неприятности горному инженеру, но он не сдавался. Свою настойчивость аргументировал тем, что «кое-где в пробах все-таки попадались отдельные золотинки». Наконец, в 1821 году пришел долгожданный успех. В притоке реки Чусовой, в 60 километрах к западу от Нижнего Тагила, поисковый отряд, посланный металлургом, обнаружил богатую золотую россыпь. В следующем году там начал работать первый на европейском склоне Николаевский прииск, ознаменовавший старт промышленной разработки россыпных месторождений. Николай Родионович добился выделения значительных средств для поисков в своем «темноцветном» округе и взял на себя руководство работами. Впоследствии по притокам Чусовой были выявлены еще десятки россыпей.
Открытие Брусницына и успех Мамышева спровоцировали активизацию действий со стороны власти: царским указом была создана горная комиссия для содействия добычи золота и платины, упрощена выдача разрешений на поиски и разработку россыпей, введена система премий за их открытие.
Особые премии были установлены за платину. Объявили указ, поощряющий ее поиски и добычу частными лицами: лишь 10% отходило казне, а все остальное разрешалось продавать и вывозить за границу, «доколе правительство не встретит надобности требовать и сие количество на какое-либо полезное для казны употребление и не определит постоянной цены на платину».
Предвосхитим события: Мамышев стал первооткрывателем залежей белого металла на Среднем Урале. В 1827 году в «Горном журнале» вышла его статья «Краткое описание обретения платины в Сибири»: «В 1822 году во время промывки Уральских золотоносных песков заметили примешанным к песочному золоту особенный металл, в виде таких же зерен, как и золото, но только белого, блестящего цвета. Он оставался на вашгердах вместе с золотом в ходе промывки песка, и не мог быть от него отделен, иначе как механическим разбором. Это оказалась сырая платина, смешанная с наибольшим количеством осмийстого иридия».
Уже в 1824 году было открыто сразу несколько богатых рудников. Так, к юго-западу от Баранчинского завода рабочие Мамышева обнаружили платину, качество и количество которой превосходило американскую. Месторождению дали имя Царево-Александровское в честь императора Александра I, и заложенный платиновый прииск стал не только первым в России, но и вообще на Евроазиатском континенте. Именно с него началась добыча металла в промышленных объемах. В процессе дальнейших поисков Мамышев установил, что общая длина россыпей по боковым притокам рек Ис и Тура превышает 70 км. Только за лето 1825 года под его руководством на Урале было добыто около 200 кг платины. Если вспомнить, что в Колумбии добыча за этот год не превышала 20 кг, становится ясным значение уральских открытий. В том же году Николай Родионович дал распоряжения о поисках алмазов в золотоплатиновых россыпях и предсказал их открытие.
После выхода в отставку в 1828 году металлург купил дом под Петербургом и вернулся к литературной деятельности. В 1820-1830-е годах развивалось новое направление - реализм, основоположником которого стал Александр Пушкин. Мамышев понял, что сентиментальные повести стали достоянием прошлого, и занялся книгоиздательством. Учитывая его былую популярность в литературных кругах, к нему обращались писатели и поэты, в том числе, знаменитая первая русская женщина-офицер Надежда Дурова с просьбой об издании ее «Записок кавалерист-девицы».
Николай Мамышев скончался в Гатчине в 1840 году. Последние годы жизни он провел в окружении большой семьи. У него было 3 сына и 4 дочери, в роду одной из которых родился патриарх Московский и всея Руси Алексий II (1929-2008).
