
Осень 1941 года. По витой лестнице Исаакиевского собора с трудом поднимается известный на всю страну химик Петр Сальдау. Несмотря на пожилой возраст, он твердо решил самостоятельно вскарабкаться на верхнюю смотровую площадку храма, чтобы испытать разработанную им в срочном порядке специальную краску.
С первых дней блокады город на Неве подвергался интенсивным артиллерийским обстрелам. Все высотные доминанты, прежде всего, шпили и купола, враг использовал как ориентир для ведения прицельного огня по важным стратегическим и социальным объектам. Поэтому как можно скорее необходимо было решить вопрос с их маскировкой.
Петр Яковлевич, доктор химических наук и заведующий кафедрой аналитической химии в Ленинградском горном институте, в кратчайшие сроки предложил решение. Он разработал специальный состав, внешне напоминающий серую краску. Благодаря его рецептуре, покрашенные элементы начинали буквально сливаться с хмурым небом города, словно отражая его. После успешного апробирования была сформирована бригада из 30 спортсменов-альпинистов, которые «спрятали» Адмиралтейство, Инженерный замок, Петропавловский, Исаакиевский и другие соборы.
Часть работ пришлось осуществлять в условиях мороза и штормового ветра. Особенно помучались со шпилем Петропавловки - высотники поднялись по лестнице внутри шпиля к наружному выходу, преодолели ещё 20 метров до фигуры ангела по внешней столетней лестнице, о состоянии которой ничего не было известно, и закрепили у основания ангела кольцо с тросом, при помощи которого впоследствии поднимались люди и краска. На здания, которые по причине состояния покрытия шпилей и куполов нельзя было наносить краску, шились специальные чехлы.
Интересно, что в конце войны Сальдау вновь поднялся на Исаакий, чтобы апробировать щадящий раствор для снятия маскировочного покрытия.
Защита уникальных памятников архитектуры от уничтожения и сохранение жизни тысячам ленинградцев – безусловно, колоссальная заслуга выдающегося химика, но не единственная.
Петр Яковлевич родился в 1879 году в крестьянско-батрачной семье в Рижском уезде Лифляндской губернии (ныне Латвия). Его родители обрабатывали землю местного барона и максимум, что могли себе позволить – это отдать своего сына в сельскую школу, а затем в низшее техническое железнодорожное училище. С 18 лет он работал слесарем, кочегаром, помощником машиниста и техником на железной дороге. Однако амбиции юноши превосходили подобную карьеру. Вечерами он самостоятельно штудировал учебники, а спустя 5 лет успешно сдал экстерном экзамены за восемь классов гимназии в Царском Селе и поступил в Горный институт.
В конце ХIХ — начале ХХ веках российская молодежь проявляла достаточно высокую политическую активность. В студенческой среде все более популярными становились идеи марксистских и социал-демократических организаций. Причастность к революционному движению в родной Латвии вынудила Петра Яковлевича эмигрировать в Швейцарию. Спустя 2 года он вернулся в Россию, правда, до 1910 года проживал и учился в Петербурге нелегально, пока не был полностью оправдан приговором Временного военного суда в Риге.
Такой неоднозначный опыт никак не отразился на положении Сальдау в научно-образовательной среде. В 1912 году он с отличием окончил Горный институт и принял предложение остаться преподавать в стенах родной альма-матер. Ученый проработал там более 50 лет – сначала ассистентом, а позже профессором и заведующим кафедры аналитической химии. С 1920 по 1927 годы он был проректором Горного института по административно-хозяйственной и учебной части.
По воспоминаниям студентов того времени, Петр Яковлевич относился к своим подопечным крайне строго и несерьезного отношения к учебе не терпел. Показательный случай привел в своих мемуарах выпускник ЛГИ Наум Грейвер, лауреат двух Сталинских премий за разработку технологий получения никеля, меди, кобальта, молибдена и платиноидов из сульфидных медно-никелевых руд.
«Группа студентов металлургов (95-ая), работая в химической лаборатории, получила у лаборантки 25 куб. см. спиртового раствора диметилглиоксима и, присоединив к колбе стеклянный холодильник, перегнала этот раствор. Ректификат был торжественно дегустирован всей группой, причем на каждого пришлось в среднем по 10-15 капель, то есть столько же, сколько полагается на один прием валерьянки. Директорствовавший в это время Герман по категорическому требованию Сальдау исключил трех, принявших на себя вину, студентов – Кудрявцева, Тихонова и еще одного – за пьянку. Из них только один спустя год возвратился в институт и еще через год закончил его. Комментарии, как говорят, излишни», - писал Наум Соломонович.
И хотя ученого откровенно боялись практически все обучающиеся в старейшем техническом вузе юноши и девушки, на лекциях у него не было ни одного свободного места. Более того, часть студентов слушала стоя. Они готовы были претерпевать любые страхи и неудобства, так как знали - перед ними абсолютная величина в области химии и металлургии. Об этом свидетельствовали как многочисленные научные статьи и изобретения, так и колоссальный интерес к Сальдау со стороны отечественных и зарубежных ученых.
Например, еще до Первой мировой войны он был командирован вузом в крупнейший технический вуз Германии - Аахенский политехнический институт для повышения квалификации по металлографии, участвовал в международных конференциях в Берлине и Лондоне. Еще большее впечатление на студентов и коллег производил тот факт, что в течение 1927 года он работал в Гарвардском университете в США, где совместно с нобелевским лауреатом Перси Бриджменом изучал методы высоких давлений. Там же он познакомился с «американским отцом атомной бомбы» - легендарным физиком Ропертом Оппенгеймером, позже ставшим научным руководителем Манхэттенского проекта, в рамках которого в годы Второй мировой войны разрабатывались первые образцы ядерного оружия.
В 1918 году Сальдау разработал оригинальный метод электропроводности при высоких температурах, применимый для исследования металлических сплавов, а также создал соответствующий прибор по измерению электропроводности для определения критических точек в железе и стали. Этот научный труд явился не только крупным вкладом в теорию физико-химического анализа металлических сплавов, но и основой создания огнеупорных материалов и ряда легких сплавов высокой прочности для авиастроительной промышленности страны. Это принесло ему международную премию имени Карнеги Совета Лондонского института железа и стали и премию Ахматова Академии наук СССР.
Надо отметить, что многие работы Сальдау были посвящены повышению обороноспособности страны. Поэтому долгие годы на научных статьях Петра Яковлева стояло «Совершенно секретно».
Еще в конце первой мировой войны ученый был привлечен к работе над химическими боевыми средствами, в частности, к вопросу превращения в туманы жидких боевых отравляющих веществ (БОВ) с высокой температурой кипения, которые вследствие малой испаряемости служили для заражения местности на продолжительное время. Сальдау был старшим производителем опытов, проводившихся Химическим комитетом при Главном артиллерийском управлении от самого начало разработки средств осенью 1915 года и до конца войны, с окончанием которой исследования были приостановлены.
В начале Великой Отечественной войны к этому вопросу вернулись вновь. В то время вероятность применения фашистской Германией химоружия была достаточно велика – у страны были накоплены сотни тысяч тонн боевых отравляющих веществ. Секретарь Ленинградского горкома ВКП(б) Басов пригласил Петра Яковлевича и директора ЛГИ Дмитрия Емельянова и предложил институту «дело возобновить и в срочном порядке закончить». В результате Сальдау организовал в стенах вуза спецлабораторию, в которой создавал новые действующие средства - ипритовые туманности, способные двигаться по ветру, из высококипящих жидкостей. Работы продолжались вплоть до конца 1944 года.
Всего на счету ученого, который одновременно с ЛГИ работал в Институте общей и неорганической химии АН СССР и Институте археологии РАН, более 70 научных работ и десятки изобретений. Среди них - «Бомбосбрасыватель» (комплект электрических приспособлений для индивидуального сбрасывания бомб) и разработка метода измерения электрическим путем давления газов в артиллерийских стволах по заказу Комиссии по особым артиллерийским опытов. Большая часть его идей была успешно реализована.
Один из крупнейших в СССР специалистов по физической химии металлов и металлографии скончался в 1962 году.