В 1953 году начальник участка шахты с громким названием «Сталинский забой» треста «Краснолучуголь» принял решение перейти на добычу с трех 8-часовых смен на две, а оставшуюся смену выделять на ежедневный ремонт уклона и оборудования, крепление очистного забоя, проведение вентиляционных и бутовых выработок. В годы, когда отрасль при постоянном дефиците угля работала без выходных и праздников, круглосуточно и круглогодично, такое предложение могло расцениваться как самовольное и намеренное невыполнение плана. Это стоило бы должности не только главе участка, но и начальнику треста.
Когда в 1970-х годах у бывших военнопленных немцев, работавших на угольных шахтах Союза, спросили: «Что вам запомнилось о том периоде жизни больше всего?», они ответили «План!». От него зависели их норма питания, денежное довольствие и лояльность начальства.
Однако Гринько был уверен, что непрерывная работа предприятия отрицательно влияет на состояние горного хозяйства, аварийность машин и механизмов. План добычи шахты, состоявшей из четырех таких участков, как у Николая Константиновича, составлял 1000 тонн в сутки, но фактически задача выполнялась на 60%. Главным тормозом являлся транспорт, оборудованный бесконечной откаткой, плохое состояние которой приводило к авариям.
Идею перехода на две смены встретили в штыки – коллеги крутили у виска и предрекали «смельчаку» конец карьеры. Однако Гринько добился разрешения перейти к, так называемой, цикличной организации труда и увеличил показатели с 300 до 600 тонн в сутки. Его участок стал выдавать 75% плана всей шахты. Успешно реализованная инициатива сделала Николая Гринько главным инженером "Сталиснкого забоя". И это была только первая ступень на пути простого паренька из белорусской глубинки к статусу руководителя угольной промышленности целой республики.
Николай Константинович родился в 1928 году в деревне Мильковичи Гродненской области Белоруссии. После школы он окончил Новогрудский финансово-экономический техникум, а затем в 1952-м - Ленинградский горный институт имени Плеханова. Обучение в старейшем вузе страны, включая прохождение производственных практик на угольных шахтах Черемхова, Донбасса и Караганды, сделало его квалифицированным специалистом в области добычи угля и организации производства, технологии подземного способа добычи. По итогам экзаменов выпускник был рекомендован в аспирантуру, но «компетентные органы Ленинграда», сославшись на годы оккупации в Белоруссии, настояли на распределении на Донбасс.
Гринько называл Донецкий бассейн «идеальной школой шахтерской профессии в адских условиях добычи угля» и вспоминал, как главный инженер треста «Южкузбассуголь» ходатайствовал о списании с баланса запасов пласта мощностью 1,2 м как нерабочего ввиду его сверхсложной геологии и невозможности освоения.
Такими условиями были глубина разработки до 1000 и более метров, сложность проветривания взрывоопасных пластов, обилие горно-геологических нарушений, водообильность, пожароопасность, тонкие пласты (когда при передвижении по лаве пологого падения возможен вариант только по-пластунски, а на крутом падении – подбор забойщиков с размером обуви до 40 размера).
Вместе с тем весь этот синтез сложностей стимулировал развитие научно-технического прогресса. Неслучайно первые выемочные комбайны, скребковые конвейнеры, гидростойки и многое другое было апробировано и получило путевку в жизнь именно на Донбассе. Работа на донецких предприятиях позволила Николаю Константиновичу в полной мере проявить свои знания и организаторские способности, решимость и выносливость.
Шахты были укомплектованы рабочими 1927-1928 годов рождения с Западной Украины, которых призвали на службу в армию в год окончания войны. Их отправили на трудовой фронт. В итоге Гринько, которому самому только исполнилось 25 лет, управлял в основном своими сверстниками – молодыми специалистами, которые любили свою профессию и умели работать.
Начав в 1952 году с позиции помощника начальника участка, он стремительно двигался вперед - начальник участка, главный инженер, начальник шахты, главный инженер треста «Краснолучуголь» в Луганской области.
Через десять лет, в 1962-ом, он стал главным инженером комбината «Луганскуголь», куда входило более 20 обособленных предприятий, и стал отвечать за выбор наиболее эффективного пути разработки полезных ископаемых на десятках шахт. На многих из них Николай Константинович провел капитальную реконструкцию с прохождением вертикальных стволов, подготовкой капитальных горизонтов, усовершенствованием схем проветривания. В конечном счете это привело к росту технико-экономических показателей. Динамика добычи «Луганскугля» выросла с 9,6 миллионов тонн в 1962 году до 11,9 миллионов в 1970-ом. Не даром Гринько всегда называл этот период «золотой порой» своей профильной деятельности.
Такие успехи не могли быть незамечены со стороны руководства страны: в 1969 году Гринько назначили заместителем министра угольной промышленности Украины, а в 1970 году – начальником Технического управления Министерства угольной промышленности всего СССР. По большому счету, Николай Константинович стал главным инженером всей отрасли. Под его началом работало множество профильных НИИ, проектно-конструкторских и научно-исследовательских организаций, в которых трудились тысячи специалистов с учеными степенями. Его основной задачей стало обеспечение всех угледобывающих и перерабатывающих предприятий прогрессивной и передовой техникой – горными машинами, механизмами, приборами и аппаратами.
В ходе командировок в угледобывающие страны (Германию, Англию, США) Гринько познакомился с новейшими образцами горной техники и в очередной раз пришел к выводу о невозможности выпуска качественного угля и выполнении баснословно высоких плановых показателях при минимальных затратах.
«Угольному машиностроению требуется развитие науки через систему образования и создание новых организационных форм научных исследований – как фундаментальных, так и прикладных. Кроме того, для успеха очень важен фактор конкуренции в широком смысле этого слова и личная ответственность хозяйственных руководителей», - писал в статьях Гринько.
В нашей стране невыполнение плана по объему производства на шахте приводило только к смене руководства. Предприятия же продолжали функционировать и выпускать неконкурентоспособную продукцию, и ее выпуск не приводил к банкротству. Все это «аукнулось» гораздо позже, когда переход экономики России к рыночным отношениям привел к закрытию подобных организаций.
В 1972-ом Николай Константинович был уже первым заместителем министра угольной промышленности СССР, а в 1978 году он вернулся в Донецк как министр угольной промышленности Украины - важнейшей отрасли тяжёлой индустрии республики, от которой напрямую зависели чёрная металлургия и электроэнергетика.
В начале 1980-х он координировал работу 248 крупных высокомеханизированных каменноугольных шахт УССР, объединенных в 24 производственных объединения. Также к его зоне ответственности относилась добыча бурого угля в Днепровском буроугольном бассейне.
Все эти годы Гринько, чьей любимой фразой была "Без хлеба и угля не вертится Земля", находился в центре стратегических вопросов развития угольной отрасли, занимаясь вопросами концентрации производства, эффективности капиталовложений и механизации производственных процессов.
В середине 80-х Николай Константинович перешел на научно-организационную работу, став директором и главным научным сотрудником Института горного дела имени Александра Скочинского в Москве. Экс-министра знали не только как руководителя промышленности, но и крупного учёного. Гринько - доктор технических наук, академик Российской академии естественных наук и Академии горных наук, профессор, Заслуженный деятель науки и техники. Под его руководством и при непосредственном участии проводились работы по комплексной оценке направлений развития науки и техники добычи угля, работы по созданию автоматизированной шахты глубокого заложения.
Он с большим скепсисом отзывался о «менеджерах-экономистах», и с большим уважением – о горных инженерах, всякий раз подчеркивая, что его альма-матер является Горный университет.
«Опыт позволяет мне сформулировать оптимальную «лестницу» движения специалистов, оканчивающих горные университеты по инженерной специальности. Первая ступень - начальник участка, цеха, отдела. Это решающее звено угольного предприятия, где начинает формироваться личность. Кто не прошел эту ступень, всегда чувствует свою ущербность. Когда нужен резерв на выдвижение руководителей шахты, в первую очередь его ищут среди начальников участка. Каждый горный инженер должен пройти эту должность, но время нахождения на ней не должно превышать 3-5 лет. Затем после переподготовки – руководитель предприятия, в зависимости от способностей и наклонности. Если первый руководитель – это организатор вообще, для него главное – работа с внешней средой, то технический директор (главный инженер) – это поборник технологии и техники как основы прогресса. Комплектование высшего звена управления происходит, как правило, из руководителей предприятий после определенного опыта и следующей переподготовки», - представил бывший министр УССР свое видение идеальной карьеры горняка в одной из своих последних статей.
Подтверждением его слов были собственные жизнь и карьера. Николай Гринько скончался 5 февраля 2021 года.
