Международный геологический конгресс собрал в 1937 году в Москве более 2300 геологов из 50 стран мира. Они приехали, чтобы обменяться на высшем уровне накопленными знаниями относительно мировых запасов нефти и каменноугольных месторождений, тектоники Азии и геологии Арктики, геофизических и геохимических исследований. Гостей принимал цвет российской науки - Губкин, Ферсман, Обручев, Вернадский и Владимир Котульский. Однако последний в отличие от прочих работал в сопровождении собственного «секретаря» в штатском, который следовал за ним неотступно...
Владимир Климентьевич родился в 1879 году в семье начальника железнодорожной станции Белостока. Через год Котульские переехали в Одессу, где прошли детские и юношеские годы юноши. Дружная и талантливая семья во всем поддерживала своих отпрысков. Одна из сестер будущего ученого стала народной артисткой СССР, известной солисткой Большого театра и профессором Московской консерватории, вторая – нашла свое счастье в браке с сыном Льва Толстого. Сын Владимир отправился в Санкт-Петербург, где поступил в Горный институт.
Во время производственной практики в Богословске студент познакомился с выдающимся минералогом Евграфом Федоровым - основоположником современной структурной кристаллографии и кристаллооптики. Эта встреча предопределила выбор специальности. «Я твердо решил стать геологом», - объяснял Владимир Климентьевич в своей автобиографии.
После окончания вуза в 1903 году молодого человека призвали в армию и оставили на службе до окончания Русско-японской войны. После выхода в запас он некоторое время заведовал горными работами в Аллавердском руднике, пока не получил должность в Горном институте.
Казалось, жизнь наладилась. Котульский стал штатным ассистентом на кафедре минералогии, где занялся долгожданной научной и преподавательской работой.
Своим энтузиазмом, широчайшим кругозором и навыками он привлек внимание Горного департамента – центрального государственного учреждения в Российской империи, отвечавшего за горнозаводскую промышленность, руководство казёнными рудниками и металлургическими заводами. По его заданию одновременно с ведением занятий Владимир Климентьевич участвовал в экспедициях Ленской геологической партии по изучению золотоносности Сибири. В 1914 году департамент командировал его в Париж на стажировку к широко известному профессору минералогии Альфреду Лакруа, работающему в Национальной геологической службе Франции, и в Женеву к профессору Луи-Клоду Дюпарка.
После ликвидации Горного департамента Котульского пригласили в Геологический комитет – главную геологическую службу страны. Такое предложение говорило о настоящем признании со стороны коллег. Там горняк проработал 15 лет – геологом, старшим геологом, председателем металлической секции, помощником директора по прикладной геологии и вице-директором. Он занимался изучением и съемкой месторождений золота Калбы и свинцово-цинковых Рудного Алтая и Центрального Казахстана, участвовал в экспедициях в Сибирь, Забайкалье, Туркестан, Кавказ.
После революции задачи Геолкома кардинальным образом изменились. Если летом 1916 года недра были сданы в концессию иностранцам и отечественным частным предприятиям, то начиная с 1921 года, в связи с национализацией земель и их переходом в ведение государства, основная работа Котульского стала заключаться в организации отдела прикладной геологии (позднее – отдела разведок) при Геолкоме.
«Чтобы поднять на высокий уровень производство разведочных работ, предстояло решить вопрос с кадрами. По моему предложению, к Геолкому присоединили Промразведку. Лучшие работники этой организации были влиты в комитет и вместе с нашими геологами-прикладниками образовали те основные кадры, которые смогли взять в свои руки руководство поисками во всем Союзе», - вспоминал Котульский.
Среди наиболее важных достижений Прикладного отдела под руководством Владимира Климентьевича:
- Бурение первой глубокой скважины в Криворожском железнорудном бассейне для освещения запасов на глубине;
- Переход от алмазного бурения к дробовому, что позволило избавиться от необходимости закупать импортные алмазы;
- Разработка чертежей и организация на Ижорском заводе производства буровых станков с переходом от дефицитного мазутного бурения к дробовому;
- Создание классификации запасов полезных ископаемых по их достоверности, ставшей инструментом объективности их оценки;
- Организация государственных фондов, где и сейчас хранятся все материалы по проведенным в стране геологическим исследованиям;
- Внедрение геофизических методов поиска и разведки рудных полезных ископаемых и организация единой геофизической службы для глобальной оценки запасов.
Лучше всего о результатах говорят цифры. В 1928—1929 годах Геолком имел свыше 600 поисковых и разведочных экспедиций и 10 крупных региональных отделений, осуществлявших картирование, поиск и разведку. Председателем учреждения стал бывший ректор Горного института Дмитрий Мушкетов, его заместителем – Иван Губкин, помощниками по выбранным направлениям — Владимир Котульский, Александр Мейстнер и Николай Тихонович.
Однако очевидные успехи первой геологической службы России не помешали новой власти «разгромить важный элемент старой науки». В 1929 году комитет упразднили, причем сделано это было руками Губкина.
В архиве ВСЕГЕИ хранится экземпляр неопубликованной статьи академика Дмитрия Наливкина «Дмитрий Иванович Мушкетов»:
«Не знаю, как они встретились, поссорились, но эта ссора выросла в личную вражду до самой их смерти. Губкин учился в Горном институте одновременно с Мушкетовым. Последний был сыном выдающегося профессора, состоятельным человеком и нередко снисходительно относился к другим студентам. Губкин – сын кухарки, жил на свои заработки и был самолюбив. Оба они были умными, способными людьми, но способности Мушкетова оказались выше. Когда Губкин переехал в Москву и стал во главе советской геологии, он всячески старался унизить, даже уничтожить Геолком. Мушкетов упорно сопротивлялся. В конце концов, Губкину удалось закрыть, вернее, реорганизовать Геологический комитет».
Дмитрия Ивановича арестовали в 1937 году и расстреляли в 1938-ом, его помощников Тихоновича и Мейстера осудили в 1928 и в 1937 годах. Один из них скончался в тюремной больнице.
Хотя Котульский после расформирования Геолкома был назначен руководителем Государственной комиссии по запасам полезных ископаемых, директором Института цветных металлов и заведующим кафедрой полезных ископаемых Ленинградского горного института, но все же разгром комитета не прошел бесследно для него.
Владимир Климентьевич трижды арестовывался ОГПУ – в 1930, 1932 и 1949 годах. В годы репрессий он с удвоенной силой добивался важных для промышленности научных результатов, словно каждый раз доказывая ложность обвинений во вредительстве, шпионаже, предательстве.
В первый раз его спасла сестра – солистка Большого театра Елена Котульская, выхлопотав замену расстрела на 10 лет лишения свободы, а затем и вовсе освобождение.
Во второй раз протекция не помогла. Ученого определили в исправительно-трудовые лагеря - начальником Особого геологического бюро в Мурманске, консультантом треста «Апатит» в Хибиногорске и треста «Североникель» в Мончегорске (по сути, руководителем всех геологических работ).
Во время этого срока геолог открыл медно-никелевое месторождение богатых жильных сульфидных руд Ниттис-Кумужье-Травяная, не имеющее аналогов ни в СССР, ни за рубежом. Оно стало на долгие годы сырьевой базой комбината «Североникель».
Сегодня жители Мончегорска любят повторять: «Металлургия начинается с горы, в которой есть запасы промышленных руд. Не была бы найдена руда - не построили бы комбинат и город». Первые страницы истории этого северного города написаны Котульским.
Когда он прибыл в Мончетундру в 1934 году, ситуация с разведкой рудных запасов была очень непростой. Итогом трёх предыдущих сезонов были находки залежей бедных вкрапленных руд, содержание никеля в которых составляло менее 1%. Ученый решил проверять все выявленные аномальные зоны с повышенной электропроводностью горных пород на Ниттисе и Кумужьей, для чего значительно увеличил количество буровых станков. Нашлись геологи, которые выражали недовольство тем, что все научное руководство перешло к «старорежимному профессору», его обвиняли в желании увести разведку в сторону, в газете «Хибиногорский рабочий» призывали «дать Котульскому по рукам». Но он был уверен в успехе.
В палатке геологоразведочной конторы выделили отдельный кабинет горняку. Это был уже пожилой человек чуть выше среднего роста, плотный и осанистый. Неторопливые уверенные движения, внимательный взгляд слегка прищуренных глаз. Уже в 7 часов утра он принимал посетителей. Выходил в рабочем халате, с очками на лбу, держа в руках кусок керна.
Вот отзыв о Владимира Климентьевиче начальника участка Большая Сопча Виктора Сенькина: «Места не только для скважин, но и для шурфов обозначал сам. Каждый день следил за работой. Иногда заранее говорил, что должно получиться. И почти не ошибался, как сквозь землю видел».
Ученый выявил все основные месторождения Мончетундры и предварительно подсчитал их рудный запас, на то время составивший 36% всей рудной базы СССР. Это послужило аргументом первостепенной важности в пользу строительства завода.
Привыкший к частым переездам, профессор умещал свои вещи в маленьком чемодане и рюкзаке, где перевозил главное жизненно важное достояние – микроcкоп. Несмотря на трудное положение, Котульский сумел окружить себя молодыми талантливыми геологами – в большинстве питомцами Горного института – впитывающими многогранный опыт учителя. Директор Института геологических наук АН СССР Иосиф Григорьев, академик и председатель Всесоюзного минералогического общества Сергей Смирнов, Заслуженный деятель науки и техники РСФСР Владимир Крейтер, академик АН Казахской ССР и первооткрыватель Коунрадского месторождения медной руды Михаил Русаков считали себя его учениками.
После участия в XVII Международном геологическом конгрессе под охраной «секретаря»-конвоира Владимиру Климентьевичу разрешили жить в «минусовой» зоне за исключением крупных городов. Он был эвакуировал в Норильск, где работал старшим геологом Норильского горнопромышленного комбината. Там он описал местные месторождения и выделил как наиболее перспективное Енисейское рудное поле к югу от Норильска. Вскоре его прогноз полностью подтвердился – в указанной локации было разведано около 200 млн тонн железной руды и найдены медные руды.
В 1943 году за работу по Мончегорскому и Норильскому месторождениям Котульский был награждён орденом Трудового Красного Знамени, при том что судимость сняли 1 января 1944 года. В 1945 году он стал заведующим сырьевой лаборатории института Гипроникель в Ленинграде, трудился в Институте геологических наук АН СССР, получил степень доктора геолого-минералогических наук.
Третий арест оказался последним. В 1949 году его осудили на 25 лет лагерей по сфабрикованному «красноярскому делу». Через пять лет оно «за недоказанностью обвинения производством будет прекращено», десятки геологов были реабилитированы. Но не все дожили до этого момента. Владимира Климентьевича, крупнейшего геолога-энциклопедиста, несравненного знатока Кольского полуострова и Таймыра, которому на тот момент был 71 год, по пути на этап в Норильлаг убил уголовник.
В его честь названы минерал котульскит, а также улицы в Мончегорске и Норильске.