Перейти к основному содержанию

Университетам посоветовали идти в прорыв без финансирования

Научный руководитель главной в стране программы развития университетов «Приориет-2030» Андрей Волков (ректор Московской школы управления «Сколково») провёл вебинар для вузов. Обсуждали рекомендации учебным заведениям по итогам работы конкурсной комиссии. Победителей программы определили ещё в октябре.

Встреча заняла менее получаса. Этот короткий промежуток времени вместил дискуссию по 187 работам, каждая из которых представляет собой развёрнутую стратегию того или иного вуза на десятилетие.

Впрочем, главная острая тема всё-таки была затронута. Первый проректор Российского технологического университета (РТУ МИРЭА) Николай Прокопов спросил у спикера: «Мы выиграли базовую часть гранта, специальную, к сожалению, не удалось, хотя участвовали в конкурсе. Мы можем внести изменения в программу [развития вуза] с учётом этой ситуации?»

Missing материал.

Андрей Волков довольно категорично высказался против корректировки: «Коллеги, я занимаю принципиально другую позицию. Я считаю, что программа должна не зависеть от тех ресурсов, которые выделил проект «Приоритет». Почему? Поскольку у вас много разных и других средств и источников. Программа делается не для «Приоритета». Это принципиальная программа развития университета, и вы поддерживаете ее из очень разных источников, в том числе из проекта «Приоритет».

Напомним, в конце сентября комиссия Минобрнауки назвала 106 вузов – победителей конкурса на получение базовой части господдержки в рамках программы «Приоритет-2030» - по 100 миллионов каждому университету. Дополнительно проводился конкурс на специальные гранты по двум направлениям: приоритетное продвижение вузов в исследовательской деятельности или укрепление их позиций в рамках определённой отрасли (региона). По первому треку отобрано 18, по второму 26 университетов. Каждому предусмотрено финансирование от 142 до 994 миллионов рублей.

В документах «Приоритета-2030» участникам конкурса была дана установка на максимальную амбициозность целей. Поэтому ответ Андрея Волкова, напоминающий известный мем «Денег нет, но вы держитесь», наверняка насторожил многих ректоров. Текущее финансирование большинства университетов – это фактически бюджет выживания, а «Приоритет-2030» потребовал выхода вузов в своих планах из парадигмы сохранения устойчивости в логику прорыва.

Missing материал.

Вузы прислушались к направляющему гласу, вышли с амбициозными инициативами к своим индустриальным партнёрам и научным организациям. Получили от них принципиальное согласие включиться в прорыв, составили «дорожные карты». В результате денег не будет или будет намного меньше, чем заложено в планы, а стратегия развития остаётся неизменной. Что же сказать партнёрам, кормить завтраками? И каким будет имидж университета в этой ситуации?

Много вопросов может возникнуть у вузов и по части заявленной в стратегиях трансформации их внутренней управленческой структуры. Такие реформы тоже были настоятельно рекомендованы участникам конкурса ещё на этапе подготовки к нему. Существенных денежных затрат структурные пертурбации не требуют.

Казалось бы, можно безболезненно сохранить их в стратегических документах и при отсутствии дополнительного финансирования. Однако менеджмент развития и менеджмент выживания работают в совершенно разной логике. Как поступать «комиссарам в пыльных шлемах», если руководство вузов уже поставило их под знамёна прорыва, на который в итоге не выделили финансирование? У структуры развития в этом случае нет другого выхода, кроме как выродиться в бутафорию.

Развитие, прорыв – это всегда проект. И логика финансирования должна быть проектной. Рассмотрим для примера, как это делается в реальном секторе экономики. Банки, как источники коммерческого финансирования, совершенно по-разному относятся к выдаче кредитов на текущее развитие и к выделению средств на прорыв. В первом случае они оценивают реалистичность бизнес-плана исходя из текущей выручки заёмщика. При проектном финансировании учитывают планируемые денежные потоки, которые возникнут у предприятия при реализации проекта.

обсуждение бизнес-проекта
© pixabay.com

Предположим, что банк отказал заёмщику в проектном финансировании. Что сделает заёмщик? Вероятно, приостановит проект пока не найдёт нового кредитора. А что предлагается сделать университетам в похожей ситуации? Остаться в проекте, несмотря на сокращение ресурсов на его реализацию.

Как это может выглядеть, в ситуации реального производства. Директор завода получил отказ банка, но всё равно дал старт возведению новой производственной площадки. За счёт собственных средств он вложился в котлован, вынул деньги из текущей деятельности, и обрёк себя тем самым на очень серьёзные проблемы. Чем дальше зайдёт процесс незавершённого строительства, тем больше финансовых потерь он повлечёт за собой.

Естественно директор активизирует поиск новых источников финансирования. Правда, потенциальные кредиторы уже знают, что проект прошёл через экспертизу, и получил отказ. Вряд ли это обстоятельство стимулирует их к положительному решению по выдаче кредита.

В результате акционеры взыщут за потери от долгостроя с директора. А в случае с проектами развития университетов Минобрнауки РФ спросит с руководства вузов. Смогут ли они тогда сослаться добрый совет Андрея Волкова, который имеет отношение только к «Приоритету-2030», а не к развитию университетов в целом?