Балы во дворце Юсуповых на Мойке петербургская аристократия второй половины XIX века ценила едва ли не выше, чем главное светское мероприятие столицы в Николаевском зале Зимнего дворца. По площади княжеский танцевальный зал в шесть раз меньше царского, но вместе с примыкающим к нему Белоколонным – уже больше половины. На хорах-балконах последнего располагался оркестр, а внизу расставляли столы для банкетного ужина.
Главным скульптурным украшением помещения было изображение Диониса. Образ бога виноделия вполне соответствовал лёгкой бальной атмосфере. Зато с ней диссонировала другая скульптура зала – бюст Ниобиды, одной из дочерей Ниобы, копия антика II века до нашей эры (оригинал выставлен сегодня в галерее Уффици во Флоренции).
На первый взгляд всё органично: Дионис покровительствует сценическому искусству, а сюжеты древнегреческой мифологии, как мы знаем, служили основным источником вдохновения античных авторов. Тем не менее, в случае с ниобидой трудно обойти вниманием параллель между трагизмом античного мифа и личной историей рода Юсуповых.
Ниобиды (по разным версиям у Ниобы было по 7 или 6 сыновей и дочерей), были жестоко убиты Аполлоном и Артемидой. Отца Ниобы, Тантала, боги обрекли ранее на вечные муки за якобы высокомерное желание сравняться с жителями Олимпа. Многочисленные дети Ниобы пострадали по схожей причине, только уже из-за матери. Она имела неосторожность в присутствии Лето, возлюбленной Зевса, выказать гордость своим потомством.
Юсуповы, по мнению многих современников, тоже вознеслись неоправданно высоко. Их считали вторым по влиянию и богатству семейством в России после Романовых. Из поколения в поколение до зрелых лет в роду доживал лишь один из наследников, поэтому фамильное состояние не дробилось, а только преумножалось. По семейному преданию причина смертей кроется в проклятии, которое было наложено на принявших православие и отправленных ко двору Ивана Грозного детей представителя рода, казанского хана Юсуф-Мурзы.
Гости балов во дворце на Мойке наверняка были посвящены в подробности мифологии Юсуповых, и «Ниобида» в этом смысле явно обращала на себя внимание. Античные скульптуры не слишком мимичны, лицо внешне спокойно, но губы и положение головы – вполоборота и чуть вверх - сигнализируют об опасности. Такое зрелище вполне может отвлекать светскую публику от беззаботного вальсирования.
Может быть, хозяева дворца сознательно поставили трагическое изображение жертвы Аполлона под защиту Диониса. Противопоставление аполлонического и дионисийского активно присутствует в философии и литературе со времён публикации работы Фридриха Ницше «Рождение трагедии из духа музыки» в 1872 году.
Сегодня «Ниобида» вместе с «Атлетом», ещё одной копией из коллекции Юсуповых, находится под защитой и опекой Горного музея. Сюда они попали в 1927 году из Государственного музейного фонда, где оказались после национализации княжеского имущества в 1918-м. Во дворец на Мойке скульптура в своё время переехала из Архангельского, подмосковной усадьбы Юсуповых. Об этом известно благодаря рисованному альбому-каталогу, который был составлен в конце 1820-х годов.
Принадлежность «Атлета» и «Ниобиды» к украшениям Белоколонного зала подтверждают снимки начала 20-го века. Последний фотодокумент, запечатлевший «Атлета» во дворце на Мойке, датирован концом 1920-х годов. Тогда бюст стоял уже не в зале, а в личных покоях Феликса Юсупова. Последний хозяин дворца, участник убийства Григория Распутина, родился здоровым ребёнком и дожил в эмиграции до 80-ти лет. Возможно исполненный уверенности, в противоположность «Ниобиде», аполлонический образ «Атлета» нужен был князю, чтобы переломить семейное проклятье. Как знать.
Подписывайтесь на Дзен-канал "Каменные истории"!
