Впервые наличие на Урале асбеста было установлено в 1877 году профессором Ленинградского горного института Александром Карпинским, ставшим впоследствии первым выборным президентом РАН. Однако человеком, открывшим в 90 км от Екатеринбурга знаменитое Баженовское месторождение асбеста, стал его ученик, который не успел получить даже полное высшее образование…
Уроженец Тульской губернии Алексей Ладыженский был потомственным дворянином. Он родился в 1851 году в семье поручика гвардии, помещика Новосильского уезда и депутата Дворянского Депутатского собрания. Юноша обучался в Константиновском Межевом институте, затем в 1870-ом поступил в Санкт-Петербургский горный институт. На тот момент обучение в вузе производилось по принципу: три первых года - общий курс, два последних года – узкая специализация. В 1874 году Ладыженского исключили за участие в революционном движении, то есть фактически студент прослушал только общий курс.
Однако об уровне даже трехлетней подготовки можно было судить по профессуре, которая тогда преподавала в первом техническом вузе страны. Лекции по химии читал один из основателей Русского химического общества Конон Лисенко, геологию – упоминаемый выше Александр Карпинский, минералогию – крупнейший минералог того времени и наставник сыновей императора Александра II Павел Еремеев, механику – создатель школы горной механики и школы русских машиностроителей Иван Тиме. По праву можно сказать, что это было период расцвета для института!
Участие в революционном движении, инкриминированное юноше, - это предположительно дело Сергея Нечаева, в ходе которого только за 1871-1874 годы было привлечено 611 учащихся. Вот Ладыженский и попал в их число. Его не судили, но отчислили и выслали без права жительства в столице и других крупных городах. Кроме того, в государственные учреждения приходили списки лиц, исключенных из институтов, с запрещением приема их на службу в течение пяти лет.
Отец к тому времени скончался, и молодой человек мог надеяться только на собственные силы и знания, которые успел получить за годы учебы в Горном. Он искал золото в Якутии, на реке Олекму, а в начале 1880 года приехал в Екатеринбург, где поступил на службу в Уральское горное управление простым землемером-топографом. Параллельно он занялся поисками полезных ископаемых «на свои средства».
По информации Свердловского областного краеведческого музея, история об открытии асбеста разворачивалась следующим образом. Однажды крестьяне из деревни Ряпосовой ехали с рыбалки и остановились неподалеку от Щучьего озера, чтобы починить слетевший с колеса телеги железный обод. Дабы его закрепить, один из рыбаков решил выпрямить старый гвоздь на ближайшем придорожном камне. Валун оказался нетвердым, податливым, под молотком быстро обмяк, а затем и вовсе распушился, став похожим на волокна льна или шерсти. Мужики прихватили с собой несколько диковинных камней и показали их местному попу как единственному грамотному человеку в округе. Тот пожал плечами и позже передал их в горную контору.
Спустя пару лет в Ряпосово приехал молодой дворянин, нашел рыбаков и попросил их показать место чудной находки. Это был Ладыженский, который в горной конторе увидел необычный «камень». Вскоре он нанял трех работников копать шурфы и не прогадал. В декабре 1884 года землемер-топограф наткнулся на выход богатой жилы. «Кладовая» оказалась одной из самых богатых в мире, а качество хризотилового волокна - самым высоким. Крупнейшее месторождение асбеста получило название по ближайшей железнодорожной станции Баженово. На имя начальника Екатеринбургских заводов Алексей Павлович подал заявку об отводе ему площади для разработки «горного льна», и уже в июле 1885-ого эксплуатация была начата.
Так как изыскатель средствами для полномасштабной разработки прииска не обладал, ему пришлось искать заинтересованных предпринимателей. Геолог инициировал создание Товарищества для эксплуатации уральских ископаемых, главной задачей которого был поиск, открытие и разработка месторождений минералов и металлов, которые до сих пор оставались без внимания, например, асбеста, слюды и марганцевой руды. Членами организации стали представители Уральского общества любителей естествознания (УОЛЕ). Сам Ладыженский стал доверенным лицом и действительным членом Товарищества, что дало ему возможность продолжать поисковые работы.
В это время на Урал стали поступать заявки на хризотиловый асбест из Петербурга и заграницы, что заметно усилило профессиональный азарт Алексея Павловича. Изначально предприятия, используемые асбест, закупали сырье в Канаде и Италии, но при открытии русских залежей они быстро переориентировались на Урал и его более дешевый и высокосортный асбест. Крепость, чистота и эластичность волокн позволили завоевать прочное место на мировом рынке. Сырье использовалось в самых различных областях – от фильтрации виноградного вина до производства термоизоляционных материалов и асбоцементных изделий.
В 1885-1886 годах горный землемер-топограф открыл восемь приисков асбеста, которые записал на ученого секретаря УОЛЕ Онисима Клера и собственное имя, а также сделал заявку на золотой прииск «Быстрый» на реке Каменка.
Баженовский район расположен в 8590 км к северу от Екатеринбурга. Как позже выяснилось, длина асбестоносной полосы составляла 18 км, ширина — от 200 до 1200 м. Далее к северу полоса переходила в Режевский район, еще далее — в Невьянский (Красноуральский) и Алапаевский. Во всех этих районах с годами стали находить и добывать поперечно-волокнистый хризотил.
Члены Товарищества задумали организацию асбестовой фабрики и в своем письме в Горный департамент писали: «Для нас не так интересно продавать асбест сырьем, как найти капиталиста для устройства фабрики асбестовых изделий...».
Для широкой постановки дела у них не хватило своего капитала, а найти компаньонов и крупные заказы не удалось. К тому же в 1887 году Алексей Ладыженский надолго покинул Урал, а еще один действительный член Товарищества Георгий Келль скончался. Некоторое время организация спасалась тем, что добывала небольшое количество асбеста, которое требовалось, чтобы не лишиться прав на рудники. Согласно «Горному Уставу» минимальным пределом считалось 100 пудов в год. Но время шло, а средства не появлялись. Товарищество решилось на продажу залежей.
В июле 1890 года барон Этьен Жирард-де-Сукантон (российский предприниматель, имеющий французские корни) купил прииски и вскоре сумел поставить дело на широкую ногу. В начале 1900-х годов он добывал до нескольких сотен пудов асбеста в год. Их экспортировали в Великобританию, Австро-Венгрию, Голландию, Германию, Японию.
Если изначально добыча асбеста осуществлялась с применением примитивных методов работы, то со сменой хозяина на месторождение пришли взрывные работы (1901) и специальная техника, включая машины для водоотлива (1896) и механизмы для дробления и выделения концентратов. В 1904 году появились железнодорожные пути, а в 1910 году на приисках начали работать паровозы.
Алексей Ладыженский в 1887 года переехал в Сибирь, где проживал в Иркутске. Он руководил работами на приисках золотопромышленника Бутина, а также самостоятельно производил разведку золота на десяти приисках, которые были им заявлены лично или как доверенным лицом.
В 1898 году семья вернулась в Екатеринбург, Алексей Павлович был приглашен на службу в Уральское горное управление. «Волчий билет», запрещающий ему работать в государственных структурах, утратил свою силу. Так как высшего образования у первооткрывателя не было, ему пришлось начинать карьеру с нуля. Работал на Туринских рудниках и в Верхне-Уральске, где занимался отводом приисков. С годами он не только подтвердил дворянское сословие, но и дослужился до чина «Титулярный советник», а в 1913 году на основании Высочайшего повеления получил право ношения на груди медали в честь 300-летия дома Романовых.
В 1919 году Алексей Ладыженский скончался. В екатеринбургских газетах появились некрологи, которые оканчивались словами «Умер асбестовый король…».
Баженовское месторождение стало крупным центром добычи хризотил-асбеста, оставив позади Канаду, Италию и другие страны. После революции прииски были национализированы, а в 1922 году появился трест «Ураласбест». Залегания горного льна на Урале в виду развития змеевиковых пород стали встречаться весьма часто, многие из них имели промышленное значение.
По данным на 2024 год, «Ураласбест» (Уральский асбестовый горно-обогатительный комбинат) производит 19% всего асбеста в мире. Объём годовой добычи руды достигает 11 миллионов тонн руды или 235 тысяч тонн хризотила; экспорт составляет 63 %. Всего на предприятии работает более 8 тысяч человек.
Вклад Алексея Ладыженского в отечественную промышленность помнят и чтут, причем не только на территории России. Несколько лет назад белорусский поставщик гигантских автосамосвалов («Белтранслогистик») запустил проект «Великие имена - технике БЕЛАЗ», и одну из машин, появившихся на комбинате «Ураласбест», назвал в честь первооткрывателя крупнейшего в мире месторождения хризотил-асбеста.
«Алексей Павлович Ладыженский. Звучит красиво! Даже отношение к такой машине меняется - теперь она не просто «одна из», а особенная. Почетно управлять гигантом, который носит имя такого человека. Чувствуем ответственность не только за технику, но и за имя», - делился впечатлениями с корреспондентом «Российской газеты» экипаж «БЕЛАЗа».
Именем первооткрывателя названа одна из главных улиц Асбеста. В сквере у здания управления комбината установлен его гранитный бюст.